Читать книгу - "Кровь на палубе - Иван Любенко"

– Хорошо, мы подумаем, – недовольно согласился капитан. – У вас все?

– Да, – развел руками Бранков.

– Скажите, а когда можно будет посмотреть уже отснятый материал? Очень хотелось бы взглянуть на себя со стороны, – слукавил Клим Пантелеевич.

– Не знаю… во всяком случае, прежде я должен доснять уже заправленную в аппарат кассету. – Бранков на миг задумался. – Возможно, дня через три-четыре. Вообще-то, это делается только после монтажа, но ежели сугубо в целях дознания…

– Вот и договорились. А за пленочку спасибо. Она нам очень пригодится.

Польщенный благодарностью, Бранков удалился. Оставшись наедине с капитаном, Ардашев неожиданно спросил:

– Скажите, Александр Викентьевич, сколько имеется дубликатов ключей от сейфов пассажиров?

– По одному на каждый.

– А где они хранятся?

– В моем столе.

– Не сочтите за труд, прикажите принести запасной ключ от этого сейфа.

– А может, я сделаю это после допроса убийцы?

– Откровенно говоря, я далек от мысли, что именно он и есть злодей, прикончивший господина Прокудина. Да и сам допрос, я полагаю, будет очень коротким.

Шмыгнув недовольно носом, капитан удалился. Клим Пантелеевич тем временем обыскал одежду покойного. Ни денег, ни перстня, ни золотой галстучной заколки, ни пистолета, о котором рассказывал штурман, у него не оказалось. Зато ключей обнаружилось аж целых три: один – от его собственной каюты, другой, почти такой же, но еще с одним зубчиком (скорее всего, от каюты Завесова), а третий прекрасно подошел к сейфу.

Господин студент долго себя ждать не заставил. Войдя, он тут же остановился и, как затравленный зверь, осмотрелся по сторонам. В этот миг по его лицу пробежала искрометная нервическая судорога. Как у всех взволнованных не на шутку людей, у него пересохло во рту. Он часто сглатывал, и его кадык, как лифт на Эйфелевой башне, ходил не переставая. Клим Пантелеевич так и не смог определиться, кого этот субъект напоминал ему больше всего – гуся или индюка, ожидающего очереди на ощипывание. Не сводя с него глаз, присяжный поверенный выдерживал паузу. Первым не вытерпел студент:

– Позвольте узнать, господин хороший, что вам угодно?

– Меня зовут Клим Пантелеевич Ардашев. Я – присяжный поверенный.

– Но я, знаете ли, адвоката не нанимал.

– Во-первых, молодой человек, несколько замечаний по поводу русской словесности: нанимают извозчика, адвоката – приглашают; во-вторых, по поручению капитана я занимаюсь расследованием убийств пассажиров нашего парохода; ну, а в-третьих, на данный момент вы самый вероятный претендент на виселицу. Так что я вам советую избавиться от разного рода фанаберий и помочь мне воссоздать обстановку, предшествующую данному злодеянию. Вы присаживайтесь, – он указал на свободный стул.

Свирский не шелохнулся, но все переживания студента как в зеркале отразились на его лице. Гордыня сменилась паническим страхом, затем ему на смену пришла холодная надменность, и в итоге показалось, что он вполне овладел собой. Харитон плюхнулся на стул и, вальяжно закинув ногу на ногу, сказал:

– Здесь замешана честь женщины, и я не могу касаться многих деталей.

– А они мне и ни к чему. О вашем адюльтере с Еленой Николаевной не ведают разве что древние руины Смирны, да и то лишь потому, что мы еще туда не доплыли. Так что любовный треугольник пока оставим за рамками нашей беседы. А вот узнать, откуда у вас появился ключ от каюты убитого Завесова, я бы очень хотел.

– И на этот вопрос я тоже отвечать не буду, поскольку тем самым могу подвести одного человека.

– Дело ваше, только не забывайте, что, отказываясь, вы подводите себя под виселицу или в лучшем случае под бессрочную каторгу.

Не успел Клим Пантелеевич договорить фразу, как появился Неммерт. Капитан выглядел встревоженным.

– Ключ исчез!

– Я так и думал. Александр Викентьевич, прикажите запереть этого молодого человека в какой-нибудь чулан или просто выставьте охрану у его каюты. Одним словом, с этой минуты он арестован.

– Вы не имеете права! Это самоуправство! – обиженно выкрикнул Свирский.

Не обращая внимания на праведный гнев молодого человека, Неммерт окликнул дежурившего в коридоре боцмана и, указывая на студента, приказал:

– Заприте опасного преступника в его каюте. Никуда не выпускайте. Кормить задержанного из ресторана, но отворять дверь позволительно в присутствии второго человека. Ясно?

– Так точно, господин капитан. Только…

– Что?

– Его слуга во втором классе живет. А с ним что делать?

– Глаз не спускать.

– Разрешите выполнять?

Капитал утвердительно кивнул.

Свирский поднялся и поплелся к двери.

– Ну, не томите, рассказывайте, Клим Пантелеевич, – потирая руки в предвкушении разъяснений, Неммерт скользил любопытным взглядом по лицу Ардашева.

– Как видите, Александр Викентьевич, дельце это тонкое, субтильное. Без разговора с Еленой Николаевной мне никак не обойтись. Не могли бы вы прежде дать мне возможность переговорить с ней тет-а-тет?

– Но ведь злодей схвачен?

– И все-таки я должен до конца разобраться в деталях, – ушел от прямого ответа присяжный поверенный.

– Ну, хорошо, я приглашу ее… А потом, надеюсь, мы все-таки обсудим с вами случившееся?

– Разумеется. Правда, до этого мне еще придется допросить и стюарда, оказавшегося свидетелем адюльтера.

– Хорошо. Я предупрежу его, чтобы он подошел к вам. И все-таки ума не приложу, кто посмел хозяйничать в моем столе? – недовольно пробормотал капитан и отправился за вдовой. Не прошло и минуты, как появилась Прокудина.

За последние полтора часа Елена Николаевна заметно постарела и осунулась. На ее лице отпечаталась вся тяжесть потрясений. Волосы растрепались и под заплаканными глазами полумесяцами повисли мешки. От уголков рта к носу пролегли две глубокие морщины. Слезы уже не бежали, но вдова по привычке все еще прикладывала платок к зеницам, и от этого они еще больше краснели. Посадив даму, Ардашев расположился напротив.

– Простите, Елена Николаевна, что я вынужден задавать вам вопросы в столь трагический момент, но без этого никак не обойтись.

– Спрашивайте, Клим Пантелеевич. Вы же адвокат, а значит, я могу говорить с вами так же откровенно, как с батюшкой или доктором.

– Вы правы. Скажите, известно ли вам, откуда у Харитона Львовича появился ключ от каюты Завесова?

– А что ответил Харитон?

– Ничего. Он боится подвести какого-то человека и потому сам арестован в качестве главного подозреваемого.

– Глупый мальчишка, – она уставилась в стену. Не сводя глаз с одной только ей видимой точки, она проговорила: – Ключ ему дал тот самый стюард, которого пригласил муж свидетелем. Этот бессовестный человек сначала получил деньги от Харитона, а потом от моего супруга – за то, что рассказал о наших тайных встречах. Я понимаю, что во всем виновата только я одна, но и этот Иуда подлил масла в огонь… А Харитон не убивал моего мужа. Не такой уж он человек. Да и у Константина был пистолет, и Харитон его видел.