Читать книгу - "Адам ищет Еву, или Сезон дикой охоты - Наталья Андреева"

– Я просто уверен, что это Регина Перовская убила свою подругу! Наконец все встало на свои места! Она испугалась, что Алиса может ее разоблачить. К тому же у подруги появились деньги. Ведь это Регина хлопотала о продаже квартиры! И она знала, что Арсений собирается поджечь дачу! Она женщина умная и очень расчетливая. Подруга позвонила, сказала, что едет спасать дом и спрятанные в подполе деньги, Регина тут же поехала в Большие Выселки, предварительно позвонив своему любо…

– Шантажисту, – перебил Антон.

– Что?

– Он ее шантажировал. И из меня хотел вытянуть деньги. Сначала они решили создать впечатление, что погибла Регина…

– Но ведь в «Пежо» ехала на юг не блондинка, а брюнетка!

– Ну да. Регина все время играла на маленьких расхождениях. Изображала сбежавшую и маскирующуюся под нее Алису, я сразу стал это подозревать. У меня всю дорогу и все время пребывания в пансионате не было уверенности, что там побывала именно Регина. Но уверенности в том, что это Алиса, у меня тоже не было. Хотя казалось, что у первой версии больше шансов. Да еще эти странные звонки из «Звездного»! Они хотели меня слегка припугнуть. Направить следствие по ложному пути. Но почему она избавилась от своего спутника? Этого я не понимаю.

– Чтобы исчез последний человек, способный ее опознать. Она заманила его в ловушку не чем-нибудь, а деньгами. У Валерия Хромова и мысли не возникло, что кто-то может пожертвовать десятью тысячами долларов! Женщина оставила деньги в машине, когда Валерий поехал за якобы забытым паспортом, и этим его купила. Если бы она забрала деньги, он бы непременно насторожился.

– Лишиться десяти тысяч долларов… – Антон еле заметно усмехнулся. – Вообще-то это не в характере Регины. Но Алиса вообще никогда раньше не видела таких денег. До того, как продала квартиру. Так что я не знаю, могла она пожертвовать десятью тысячами долларов или нет. И потом: а где же остальные деньги? Неужели она таскала их с собой?

– Это вряд ли. То есть наверняка нет. Не было при ней долларов. Раз Валерий так легко сел в машину, чтобы вернуться в пансионат, значит, не было. Он не оставил бы ее одну с такими деньгами. А раз так, то эти бабки – самая главная проблема.

Лиховских внимательно посмотрел на Антона. Тот пожал плечами:

– Я же не один раз повторил, что у меня их нет.

– Нет так нет, – легко согласился Юрий Иванович. – Кстати, у нас есть еще один шанс узнать, кто эта женщина. Ирина, у которой Алиса оставляла свои вещи, вернулась из санатория. Можно съездить к ней на квартиру. Как у тебя со временем?

– Я поеду.

Антон решил не упускать любой возможности, чтобы узнать правду. Если Регина жива, он ее из-под земли достанет. Такая ненависть после разговора со Стомашевским клокочет в груди! Особенно если напрячь эротическую фантазию! Нет, подобных вещей прощать нельзя.

В машине следователь Лиховских долго мялся, но потом все-таки спросил:

– Слушай, там, на юге…

– Да?

– Ты и Мила…

– Ну и? Чего ты замялся? Договаривай.

– Одним словом, она провела ночь у тебя в номере.

– Кто это тебе сказал? Ольга?

– Ну, допустим, Ольга. И еще кое-кто.

– Значит, справки навел?

– Поинтересовался, – уклончиво сказал Лиховских.

– Эх ты, следователь! Проверяем свои чувства на очной ставке. Да, ночь она у меня в номере провела. Подтверждаю.

– Мила говорит, что между вами ничего не было.

– Где говорит?

– То есть?

– Ты с ней встречаешься, что ли?

– Видишь ли… – Лиховских снова замялся. – Ну да, встречаюсь.

– Здесь? В Москве?

– Ну да. Они с Ольгой уже вернулись. И что здесь такого?

– Да, собственно, ничего, – Антон пожал плечами. Лиховских встречается с Милой. Что здесь такого?

– Нет, ты договаривай! Было что или не было?

– Я же сказал, что не было.

– Ты можешь врать.

– А она?

– Ну как я во все это вляпался? – с отчаянием сказал Лиховских.

– Как?

– Сам не понял. Утром проснулись, она в слезы. Я ее утешать. Девушка-то хорошая!

– Хорошая, – кивком подтвердил Антон.

– Даже признался ей, что никакой не бизнесмен, а следователь в ментовке. Ничего, проглотила. Телефон дал. Позавчера встречались, вчера тоже. И на сегодня договорились. Пока мороженое в парке едим. Погода подходящая.

– Мороженое? – Антон едва не расхохотался, вспомнив, как Мила, идя ночью к нему, прихватила презервативы.

– А что, собственно, смешного? – слегка оскорбился Лиховских. – Ну, еще в кафе зашли.

– Ты, никак, жениться собрался?

– А что, заметно? – Юрий Иванович спросил это с ужасом.

– Когда я женился, мне было чуть больше двадцати. Но память еще свежа. У мужчины перед женитьбой какой-то обреченный вид, даже если он влюблен. Вот у женщины, напротив, успокоенный.

– Вот-вот, – кивнул Лиховских. – У нее именно такой вид. Как будто она, что хотела, уже нашла. В выходные зван к родителям на ужин. Слушай, как быстро все случилось! Чуть больше недели знакомы! Правда, о серьезных отношениях речь еще не шла, но родители… И то, что было между ней и тобой на юге, меня смущает.

– Слово даю, что ничего не было, – подтвердил Антон. – Мы посидели в ресторане, потом на берегу, слушали шум моря. А потом я жутко устал и уснул в своем номере. Она пришла потому, что у нее в номере расположилась Ольга со своим кавалером. И мы тут же крепко уснули на разных кроватях. Клянусь! И потом, если ты об этом спрашиваешь, значит, ты ее не любишь. Иначе тебе было бы все равно.

– По твоему лицу видно, как тебе все равно, что твоя жена шлюха!

Антон резко затормозил, распахнул дверцу и с перекошенным лицом заорал:

– Вытряхивайся! Вон!

– Так я и знал! А между прочим, я тебе не стал рассказывать, как развлекаются господа в этой «Дикой охоте», – с обидой заметил Лиховских. – Хотя госпожа Стомашевская мне много чего наболтала спьяну. Ты сам кинулся подробности выяснять, между прочим.

– Послушай, чего ты ко мне привязался? Зачем за собой таскаешь, если тебе все ясно?

– Я чувствую: в этом деле что-то не так. Какая-то головоломка. А вдруг это Алиса? Зачем ты с таким остервенением за ней охотишься?

– Выйдешь ты из машины или нет?

– Не выйду. Мне надо ехать к свидетельнице, а на улице жара. У тебя в «БМВ», между прочим, кондиционер.

– О черт! – Антон потянулся, со злостью захлопнул правую переднюю дверцу. – Сиди. Но если ты хоть раз посмеешь мне напомнить…