Читать книгу - "Сокровища Рейха - Томас Гиффорд"

Дамфриз с недоумением медленно покачал головой, как человек, потрясенный необычным номером фокусника:

– Чертовщина какая-то! То же самое хотел знать ваш брат. Пожалуй, именно это интересовало его в большей степени… «Да, – сказал я ему. – Да, встречался». Брендель вторично приезжал в Глазго, чтобы посетить ярмарку, и мы дня за три до прибытия вашего брата вместе обедали втроем у «Гая». – Он заметил недоумение на моем лице. – Отличный ресторан, мистер Купер, полагаю, лучший в городе. Брендель тоже угощал, по его словам, чтобы покрепче завязать, так сказать, узел деловых отношений. В общем, памятный был вечер: шампанское… и ни капли виски, слава тебе господи. – Он скорчил гримасу.

– Хорошо, – прервал я его. – Расскажите мне о фрау Брендель все, что вы о ней помните.

– Ага, фрау Брендель. Лиз ее зовут, Лиз…

Я внутренне вздрогнул, услышав это имя: почти что Ли.

Дамфриз продолжал:

– Она из тех женщин, которых нелегко забыть, уверяю вас, мистер Купер, но довольно трудно описать. Обворожительно красива, хотя и… несколько отрешенная. Не то чтобы неприветливая, совсем нет, однако… Я понимаю, вероятно, глупо судить так по одной встрече, но она показалась мне грустной женщиной. – Он поймал мой взгляд. – Вы догадываетесь, что я имею в виду? Не просто грустная, а несчастливая. Она улыбалась, была, как полагается, любезной с деловым партнером мужа, но, когда ей казалось, что на нее никто не смотрит, она уходила в себя, на лице у нее появлялось довольно скорбное выражение.

– Скорбное?

– Она намного моложе своего мужа, очень к нему внимательна, но ведет себя скорее как его дочь. – Дамфриз откинулся на спинку кресла, скрестил длинные худые ноги и выпустил кольцо дыма, которое, точно облачко, медленно проплыло перед его лицом, прежде чем раствориться. – Как-то неловко говорить об этом…

– О чем?

– Герр Брендель человек в высшей степени элегантный: кольца, драгоценности, шьет у лучших портных, говорит вкрадчиво, тихо, чуть ли не шепотом… очень изнеженный… Мне не хочется говорить больше того, что я сказал.

– Гомосексуалист?

– Ну, может, не совсем так. – Дамфриз кашлянул. – Но что-то туманно-неопределенное, если вы понимаете, что я имею в виду. Красивый, ухоженный, как женщина в известном возрасте. На лице искусственный загар. Впечатление такое, будто он пользуется кремами, делает массаж, похоже, что даже брови выщипаны. – Дамфриз нервно рассмеялся. – Я хочу сказать, возможно, этим и объясняется одиночество и печаль фрау Брендель, равно как и морщинка на переносице в минуты отрешенности. Ее как бы усыпили, и она, лишенная возможности нормально радоваться, разучилась смеяться. Ей абсолютно чуждо чувство юмора.

– Вы все это рассказали брату?

– Да. Он настойчиво обо всем допытывался и хотел знать, где может найти Бренделя…

– И где… я могу найти Бренделя?

– Я скажу вам только то, что и ему, то есть что главная контора Бренделя находится в Мюнхене. Правда, мне известно, что есть еще и филиал в Лондоне. Ваш брат уже не застал Бренделя в Глазго.

– Сирил не говорил, как собирается поступить дальше в отношении Бренделя? Не говорил, почему его так заинтересовала эта фотография?

– Нет, и я не стал спрашивать. Но он просто потряс меня, должен вам признаться. Потом я долго думал над этим и гадал, не была ли эта женщина, вызвавшая у него такой интерес… не была ли она когда-то дамой его сердца? Той, кого он знает или знал и которая много для него значит. – Он улыбнулся. – Такой же вывод я бы сделал и на основании ваших вопросов. – Улыбка его исчезла. – Теперь уж я просто не знаю. Его смерть… И другие люди, вы сказали, убиты. Какая же между всем этим связь? Играет ли тут какую-то роль эта фотография? – Он снова взял вырезку в руки и начал внимательно разглядывать, будто искал в ней новый, скрытый смысл.

– Мистер Дамфриз, пожалуй, вам лучше не вникать во все это.

– А как в отношении фирмы? Будут какие-либо срочные распоряжения?

– Никаких, мистер Дамфриз, – ответил я. – Работайте, как работали.

– А вы будьте осторожны… – Он замялся, потрогал узел галстука.

– Вам известно, что делал Сирил после того, как ушел от вас?

– Нет, больше я от него ничего не слышал, и это несколько удивило меня. Отчеты свои я ему отослал, но ответа не получил и, естественно, решил, что он с головой занят какими-то важными делами.

– Да, собственно, так оно и было, – заметил я.

Помещение отдела новостей редакции глазговской газеты «Геральд» сияло искусственным светом, дышало жарой и было наполнено запахом пота. Бесперебойно и дробно стучали телетайпы, стрекотали машинки, и откуда-то из утробы здания доносились удары прессов. Полы были грязные, столы старые, потрескавшиеся, все сотрудники разговаривали громко, пересыпая речь крепкими, солеными словечками. Создавалось ощущение, будто я вошел в зрительный зал на какое-то шумное представление.

Алистер Кемпбелл сидел, откинувшись в деревянном вращающемся кресле, и, набычившись, взирал на древнюю пишущую машинку. От его трубки, сделанной из кукурузного початка, непрерывно клубился дым. На нем был костюм из грубого сукна, а под пиджаком теплый джемпер. Коричневый галстук, жесткие рыжие волосы, крошечная головка, багровое лицо – словом, выглядел он так, будто слишком долго пробыл в тумане под дождем и покрылся ржавчиной. Вокруг него витал слабый аромат виски в сочетании с каким-то особо едким сортом табака. Очевидно, он добросовестно пользовался своим правом на бесплатное потребление виски фирмы «Олл Бритн».

– Мистер Кемпбелл?

Он слегка откашлялся:

– Ага, Кемпбелл. А вы кто будете? – Он бросил на меня подозрительный взгляд из-под широченных кустистых бровей такого же рыжего цвета, как и волосы. Сквозь облака дыма его крошечные карие глазки, точно два хорошо поджаренных и лоснящихся зернышка испанского арахиса, стрельнули по мне сверху вниз.

Я назвал себя и спросил, не заходил ли к нему Сирил.

– Сирил Купер? Как же, заходил. Мистер Сирил Купер прибежал ко мне весь взмыленный, сказал, что он прямым ходом от Джека Дамфриза. И мне сдается, вы тоже от него.

– Да, верно. Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.

– О сделке с немцами по поводу виски. – Он кивнул маленькой головкой, вынул изо рта трубку, показав желтые от никотина зубы.

– Опять верно, – сказал я. – У вас хорошая память, мистер Кемпбелл.

– Память у меня действительно хорошая, паренек, что правда, то правда, да только любой дурак запомнил бы то, что помню я. Такое не забудешь. – Он покачал головой, встал – маленький человечек, не выше пяти с половиной футов, – провел рукой по веснушчатому лбу и протянул ее мне. Мы поздоровались.

– Можем мы побеседовать, мистер Кемпбелл?

– О, само собой. – Он быстро огляделся. – Только не здесь. Я предлагаю отправиться в одну малоприметную пивную, хорошо мне известную. Там нас вряд ли кто услышит. В этом же вертепе, – он с отвращением обвел рукой комнату, – никогда не знаешь, кто тебя подслушивает.