Читать книгу - "Полночный час - Карен Робардс"

Тот, кто оставил торт, он же и забрал фото. Вероятнее всего, так. Грейс похолодела. Ее первый инстинктивный порыв был немедленно позвонить Тони Марино.

Грейс глубоко вздохнула, чтобы как-то унять охватившую ее дрожь. Она опять спустилась по лестнице и стала расхаживать по первому этажу, включая всюду свет и задергивая занавески. Рука ее судорожно сжимала пистолет. Затем она прошла в кухню и сварила себе кофе.

Ну и что в том страшного, что фотография пропала со стены, скажет Марино и скептически пожмет плечами. Любительский снимок ее и Джессики не представляет ценности ни для кого, кроме их двоих. Даже появление торта в запертом доме выглядит гораздо более тревожным событием.

В исчезновении единственной фотографии со стены, почти сплошь увешанной снимками, нет ничего зловещего. Значит, ей нельзя сообщать об этом Марино или кому-нибудь из полицейских.

Сидя за столом, Грейс маленькими глотками отхлебывала кофе и безуспешно пыталась занять себя чтением утренней газеты. Пропажа фотографии могла ничего не значить.

Но ни на одно мгновение Грейс не удалось себя и этом убедить.

Отложив газету, в которой не сумела прочесть ни одной строчки, Грейс позвонила Джекки, но той все еще не было дома. Она спрятала пистолет в шкафчик, откуда могла бы быстро достать его, но где Джессика вряд ли обнаружила бы оружие, и начала готовить ужин.

Когда в половине шестого Джессика вошла в кухню, Грейс стояла у плиты, пробуя, готова ли брокколи. Она была все еще в таком напряжении, что ей с трудом далась улыбка, адресованная дочери.

– Привет, дорогая! Хорошо провела время?

Одного взгляда на личико Джессики было достаточно, чтобы получить ответ на свой вопрос. Ее девочка просто светилась от счастья.

Такой радостно-возбужденной Грейс не видела дочь уже давно. Значит, решение отпустить ее на прогулку было правильным.

– Все было здорово, – охотно отозвалась она.

Волосы Джессики были лишь слегка влажные, из чего Грейс сделала вывод, что дочь недолго пробыла под дождем.

– Что купила?

– Ничего, – рассеянно ответила Джессика. Казалось, что вопрос о возможности сделать какие-то покупки застиг ее врасплох. Как будто ей раньше не приходило в голову, что она могла что-то приобрести для себя во время прогулки в парке, куда женское население городка чаще всего отправлялось именно за покупками в маленьких и недорогих магазинчиках. – Мы только разглядывали, что выставлено в витринах, – добавила она.

– И ты ничего не купила? – удивилась Грейс. Джессика никогда не возвращалась из парка без покупок.

– Разве я обязана там что-то покупать? – Джессика сменила тон. Теперь она вроде бы защищалась.

Итак, Джессика ничего не купила, но вернулась с сияющими глазами. Исходя из прежнего опыта, Грейс могла сделать только один вывод – там был мальчик, который чем-то увлек Джессику.

– А было там что-то интересное? – Грейс деликатно кинула пробный камешек, зная, что прямо поставленный вопрос заставит дочь замкнуться в себе. Возможно, и окольный путь не привел бы к цели. В последний год Джессика так тщательно оберегала все детали своей личной жизни от постороннего взгляда, будто это были какие-то сокровища, о которых даже матери нельзя было знать.

– Ничего выдающегося, – бросила Джессика и принюхалась к аппетитному запаху, витающему в кухне. – А почему ты не одета, между прочим?

– Для чего?

– Разве ты не идешь сегодня собирать деньги в избирательный фонд?

– О боже! – Грейс выронила ложку, которой помешивала в кастрюле, и в панике уставилась на дочь. – Я совершенно забыла…

Джессика посмотрела на часы.

– Линда придет в шесть. За двадцать пять минут ты успеешь одеться и перекусить.

Грейс подняла с полу ложку и сунула ее в раковину.

– Я никуда не пойду. Правда, уже поздно перезванивать Линде, что сегодня она не нужна. Но я заплачу ей и отправлю домой. Мы проведем вечер вдвоем. Я позвоню Джону…

– Это с ним ты собиралась идти собирать пожертвования? Он твой парень? Хорош собой? – Она задавала вопросы с неподдельным интересом.

– Джон Парсон? Пожалуй, про него нельзя сказать, что он мой парень и что он в моем вкусе. Мы коллеги по работе. И то, что я собралась с ним провести вечер, никакого значения для нас обоих не имеет. Так что уберите с лица вашу всезнающую улыбку, мисс. Мы оба поддерживаем Джорджа Лоу на будущих выборах в сенат, а для Джона это первый выход на сбор пожертвований, поэтому…

– Ты не должна подводить своего парня, – заявила Джессика твердо.

– Он не мой парень, и сегодня я никуда не пойду. – Грейс собралась было спросить у дочери про фотографию, но осеклась. Джессика выглядела такой счастливой, зачем же вновь пугать ее. Грейс взяла телефонную книгу, открыла на букву «П» и стала водить пальцем по строкам, ища номер Джона, но такового в книге не оказалось. – Должно быть, у него незарегистрированный номер.

– Вот видишь, ма, ты обязана явиться на встречу. За меня не беспокойся, здесь будет Линда. И вообще, не можешь же ты охранять меня постоянно до конца моей жизни.

Грейс в раздумье глядела на дочь. Не следовало оставлять Джона без поддержки – он был ее коллегой и хорошим другом, а для человека с политическими амбициями, каким он являлся, сегодняшнее мероприятие представлялось необычайно важным. С другой стороны, в Джессике заключалась вся ее жизнь.

– Знакомо ли тебе такое слово, как «чрезмерно»? – спросила Джессика раздраженно. – Ты чрезмерно бдительна, чрезмерно осторожна, чрезмерно назойлива в своей опеке. Не вбивай себе в голову разные глупости. Ничего не случится в твое отсутствие. Если мы с Линдой чего-то испугаемся, то вызовем полицию.

Полицию! Значит, Тони Марино. Грейс подумала о нем, и сразу же ее решение остаться дома было поколеблено. То, что он чем-то привлек ее интерес к себе, было уже плохо. А еще хуже то, что она, постоянно призывая его к себе, вроде бы вешается ему на шею. Он может сделать вывод, что Грейс заманивает его в свою постель. Ей нужно, чтобы какой-то другой мужчина появился в ее жизни. Джон Парсон, например.

Он вполне подходит ей. Достаточно приятной внешности, прилично одевается, остроумен, разведен и имеет хорошую работу. А Марино лишь коп, которого вызывают в случае опасности. Вероятно, он и относится к Грейс, как к истеричной женщине, которой всюду мерещатся преступники. Но он приходит, потому что это его работа.

Если Джон Парсон не так сексуален, как Тони Марино, то это ничего не значит. Секс не должен занимать слишком важное место в жизни тридцатишестилетней матери взрослой дочери. Прошло то время, когда она имела право искать себе самца для постельных утех.

– Мам, кончай возиться с ужином и беги наверх переодеваться.