Читать книгу - "Клавесин Марии-Антуанетты - Наталья Александрова"

– Надо посмотреть, – протянула Ленская.

Арсений тяжело вздохнул: было видно, что в его душе осторожность борется с жадностью.

Как и следовало ожидать, после непродолжительной борьбы жадность победила. Арсений встал из-за стола и вышел в коридор, поманив Ленскую за собой. Они прошли этот коридор до конца и уперлись в стену, в которой была крошечная дверка с символом, понятным жителю любой цивилизованной страны, – с незамысловатым силуэтом писающего мальчика. Дверь была заперта, Арсений открыл ее собственным ключом, и Ленская в недоумении подняла брови. За дверью находился самый настоящий туалет – пожелтевший от времени унитаз и стеллаж с моющими средствами. От сильного запаха дешевых порошков у нее невыносимо зачесалось в носу. Чтобы не расчихаться, Ленская прикрылась платком.

Будь в туалете окно, сюда тотчас вбежали бы двое ее шустрых подчиненных, дожидавшихся на улице условного сигнала, но окна, увы, не имелось.

– Куда это вы меня привели? – осведомилась Ленская гнусавым простуженным голосом. – Вы что – птиц в туалете держите?!

Вместо ответа Арсений сунул руку за стеллаж, пошуровал там, потом приналег плечом, стеллаж сдвинулся, и Ленская протиснулась за хозяином в образовавшуюся щель.

Большое полутемное помещение было заставлено многочисленными клетками. С одной стороны обитали птицы – совы, дикие гуси, утки разных пород, чайки, даже один альбатрос, посматривавший по сторонам грустно и высокомерно, как морской волк, случайно попавший в чисто сухопутную компанию. Кроме того, имелась разная пернатая мелочь типа полярной крачки.

По другой стороне квартировали мелкие звери – хорьки, куницы, ласки, горностаи. В клетке побольше сидел надутый барсук. Звери и птицы выглядели больными и недокормленными. Запах в помещении стоял ужасный, из чего Ленская сделала вывод, что о вентиляции здесь и не слыхали.

– Так-так… – она все же не сдержалась и оглушительно чихнула.

– Выбирайте птичку, – Арсений засуетился, потирая руки в предчувствии заработка, – может, вот эта подойдет? – Он указал на потертую сову с круглой головой и кисточками на ушах.

– Так-так… – повторила Ленская. – Все ясно, состав преступления налицо.

С этими словами она сунула под нос хозяину свое служебное удостоверение.

– Ах ты, зараза! – Он пытался оттеснить ее к двери, но Ленская уцепилась за клетки. Клетки угрожающе зашатались, хорьки заволновались, даже барсук встрепенулся.

– Лицензия липовая, – начала Ленская монотонным голосом, – и что-то мне подсказывает, что тобой сильно заинтересуются всевозможные проверяющие организации.

– Знать ничего не знаю! – хорохорился Арсений. – У меня фирма по продаже стройматериалов! Паркет, ламинат, финская обрезная доска, стеклопакеты…

– Налоговая инспекция тоже будет в восторге, – продолжала Ленская, – продаешь зверушек за наличные, налогов не платишь, одних штрафов небось накопилось ужас сколько!

– Окна, – по инерции лепетал Арсений, – двери… строительные материалы…

– Санэпидстанция, – в тон ему говорила Ленская, – птички непроверенные, карантин не проходили, возможно, больные… особенно учитывая угрожающую ситуацию с птичьим гриппом… в общем, мало тебе не покажется!..

Не зря Арсений был таким пронырливым типом: в данной ситуации он сразу же понял, что суровая гостья не стала бы грозить попусту, а сразу бы взяла его в оборот.

– Чего надо? – спросил он вполголоса. – Денег много не дам, сам на мели, бизнес не так чтобы очень прибыльный, еле концы с концами свожу… на один корм сколько уходит – жуткое дело!

– Мне твои деньги не нужны, – ответила Ленская, брезгливо поморщившись, – говори, быстро: кому продал белую полярную сову из Оченыра?

– Оченыра? – переспросил Арсений. – В жизни там не был!

– Дурака не валяй и терпение мое не испытывай, – посоветовала Ленская, перефразировав слова из старой песни, – предгорья хребта Оченыр – это, если ты запамятовал, заполярный Урал… совушка молодая, шустрая, недавно пойманная. Вспоминай, быстро, а то Росэпидемнадзор по тебе давно скучает!

– Ну, был такой случай… – опасливо протянул Арсений, – а что такое? В чем дело? Сова была здоровая, а если с ней потом плохо обращались, то я тут при чем?

– Меня твои делишки не интересуют, я убийцу ищу! Живо говори адрес!

– Слово дайте, что я не при делах буду! – нагло стоял на своем Арсений, почуяв, надо полагать, что Ленской эти сведения нужны до зарезу и по такому случаю он имеет шанс избежать встречи с Росэпидемнадзором и налоговой инспекцией.

– Ну ладно, никуда сообщать не стану, живи пока, – нехотя процедила Ленская.

Арсений деловито повернулся и поспешил обратно в офис. Звери и птицы проводили его сердитыми звуками. Пока жуликоватый хозяин торопливо царапал на листке бумаги адрес, Ленская не сдержалась и оглушительно чихнула. Тотчас на свет появился клетчатый носовой платок, а следом за ним – двое молодых людей с быстрыми движениями и рысьими глазами. Не говоря ни слова, они подхватили Арсения под микитки и потащили было к выходу, так что Ленской пришлось скрепя сердце дать команду прохиндея не трогать.

Выйдя на улицу, майор Ленская высморкалась и вздохнула. Адрес человека, купившего у Арсения полярную сову, лежал в ее сумочке. С большой долей вероятности это был адрес «Питерского душителя». Но никак нельзя было ехать сейчас по этому адресу и арестовывать хозяина полярной совы. Требовалось вначале доложить начальству. Но это – дело обычное, и сей факт не мог сильно испортить настроение майору Ленской. Она прислушалась к себе и поняла, что ей очень жалко зверей и птиц, томящихся в темном и тесном помещении.

– Вот ведь дала слово, что никуда об этом подлеце сообщать не стану… – сокрушенно пробормотала она, – а жаль…

Подчиненные не удивились – они прекрасно знали принципы Ленской: дав слово, нужно его держать, иначе потом не будет к тебе доверия и никаких сведений от людей тебе не добиться.

– Да вы, Александра Павловна, не беспокойтесь, – подумав, сообщил один из молодых людей, – это мы коллегам в компетентные органы о нем не сообщим. А вот у меня девчонка одна знакомая в «зеленых» состоит. Если ей позвонить, они все мигом примчатся и разнесут эту халабуду к чертовой матери! А зверей в хорошие руки пристроят.

– Звони! – согласилась Ленская, вспомнив кривую ухмылку и бегающие глазки хозяина зверинца.

Иван Андреевич Крылов важно прошествовал через белый зал с колоннами и огромным, во всю стену, зеркалом и тяжело опустился в любимое кресло – просторное, глубокое, покойно поместившееся возле самой печки.

– Вот оно, мое тепленькое местечко! – проворчал баснописец, как сонный медведь, и прикрыл глаза, сложив короткие руки на объемистом животе. По всему видно было, что он не тронется отсюда до самого ужина, которому непременно воздаст должное. Его поношенный фрак был запорошен перхотью, и даже орденская звезда казалась какой-то потускневшей и словно замызганной, словно кухарка перед выходом из дому нацепила барину эту звезду голыми по локоть, обсыпанными мукой руками.