Читать книгу - "Отель с привидениями. Деньги миледи - Уилки Коллинз"

– Ну здравствуй, племянничек! – удивленно, но без особого радушия в голосе воскликнула леди Лидьярд. – Давненько ты к нам не жаловал! Сколько уж лет прошло? – все так же нелюбезно продолжала она, пока мистер Феликс Суитсэр подходил к ее письменному столу.

Однако смутить гостя было нелегко. Приблизившись, он галантно склонился над тетушкиной ручкой. Легкая насмешливость его тона сглаживалась милейшею шаловливой улыбкою.

– Помилуйте, дорогая тетушка, каких лет! – возразил он. – Взгляните на себя в зеркало и убедитесь: время стояло на месте, покуда мы с вами не виделись. Выглядите превосходно! Когда же мы наконец отпразднуем появление вашей первой морщинки? Впрочем, сам я слишком стар и не доживу до этого дня.

Усевшись без приглашения в кресло поближе к леди Лидьярд, он с насмешливым восхищением осмотрел ее несуразный наряд.

– Очень удачный выбор! – объявил он с бесцеремонностью светского повесы. – Какие веселенькие цвета!

– Зачем пожаловал? – не обращая ни малейшего внимания на лесть, перебила леди Лидьярд.

– Единственно затем, чтобы засвидетельствовать свое почтение дорогой тетушке, – отвечал вольготно расположившийся в кресле Феликс, которого прохладный прием вовсе не обескуражил.

Нет нужды корпеть над словесным портретом Феликса Суитсэра – эта фигура и без того слишком хорошо всем знакома: изящный господин неопределенных лет, с живыми беспокойными глазами, седеющими кудрями до плеч, легкой поступью и подкупающей сердечностью обращения. Его бесчисленные достоинства снискали всеобщее признание; он – любимец общества. Как милостиво принимает он расположение ближних, как щедро отплачивает им тем же! Всякий его знакомый непременно «милейший человек», всякая знакомая – «просто прелестница». Какие пикники устраивает он в летний день на берегу Темзы! Как усердно трудится за партиею виста, в поте лица отрабатывая свои скромные картежные доходы! А какой это превосходный лицедей во всех домашних представлениях (включая и бракосочетания)! Как, ужели вы не читали его роман, писанный в немецких банях в промежутках между заходами в парную? Значит, вам неведомо, что такое поистине блестящий слог! Больше из-под пера его не вышло романов: Феликс Суитсэр берется за все, но лишь единожды. Сочинил одну песенку – предмет зависти маститых композиторов; написал одну картину, коей лишь подтвердил, как легко джентльмен может овладеть искусством и снова его забросить. Воистину многогранный господин – так и искрится талантами и добродетелями. Даже если мои заметки ни на что больше не сгодятся, все-таки они окажут услугу людям несветским уже тем одним, что познакомят их с мистером Суитсэром. Присутствие этого героя оживляет повествование, и в отраженном его блеске автор и читатель наконец-то понимают друг друга.

– Что ж, – произнесла леди Лидьярд. – Изволь, раз ты уже здесь, отчитаться за свое отсутствие. Полагаю, ты все это время провел по заграницам? Где же?

– По большей части в Париже, дорогая тетушка. Франция ведь единственная страна в мире, где можно жить, – по той простой причине, что одни только французы знают толк в жизни. Однако же в Англии остаются друзья и родственники, приходится время от времени возвращаться и в Лондон, к родным пенатам…

– Особенно когда в Париже денежки улетучиваются, – продолжила леди Лидьярд. – Ты, кажется, это собирался сказать?

Феликс отнесся к замечанию ее милости с восхитительным добродушием.

– Вы, как всегда, искритесь юмором! – воскликнул он. – Мне бы вашу жизнерадостность! Да, денежки, как вы верно заметили, улетучиваются. Клубы, знаете ли, биржи, скачки; в одном месте попытаешь счастья, в другом рискнешь… Где выиграешь, где проиграешь, зато уж на скуку жаловаться грех! – Замолчав, он вопросительно глянул на леди Лидьярд; улыбка сошла с его лица. – То ли дело у вас, – снова заговорил он. – Жизнь ваша, должно быть, сплошное удовольствие. Извечный вопрос всех нуждающихся – где достать денег? – никогда не омрачал вашего чела. Завидую от души! – Он опять замолчал, на сей раз видимо озадаченный. – В чем дело, дорогая тетушка? Вас как будто что-то тревожит?