Читать книгу - "Пятое Евангелие - Йен Колдуэлл"

Почти. От стола Диего прибежал Петрос.

– Твоя встреча уже закончилась?

Симон обернулся у самой двери.

– Почитаешь мне сказку? – с ангельским лицом попросил мой сын.

У него были невинные, полные надежды глаза. Он стоял перед своим героем, который никогда ему не отказывал, – если посчитать всех людей, которым Петрос адресовал просьбы, Симону досталось бы звание чемпиона мира по количеству ответов «да».

– Прости, – прошептал Симон. – Я должен идти.

– Куда?

Симон опустился на корточки. Его руки, бесконечно длинные, как крылья альбатроса, спрятали Петроса целиком.

– Про это не думай. Можешь сделать для меня одну вещь? Петрос кивнул.

– Что бы про меня ни говорили люди, верь в меня. Хорошо? – Он прижался лицом к Петросу, чтобы племянник не видел волнения в его глазах. – И помни: я люблю тебя!

Человек в дверях ничего не сказал. Не пожал Симону руку. Не поприветствовал остальных. Просто дождался сигнала от моего брата, а потом увел его.

Лучо встал.

– Вернись! – выдохнул он.

Наш дядя тяжело дышал. Диего попытался усадить его обратно в кресло, но Лучо заковылял к двери и распахнул ее.

Вдалеке закрылись двери лифта.

– Ваше высокопреосвященство, – сказал Диего, – я могу позвонить вниз и велеть охранникам остановить их.

Но Лучо лишь привалился к стене и застонал:

– Что это? Что он себе думает?

Я поспешил к нему и сказал:

– Дядя, мне кажется, я знаю, что происходит!

Я начал рассказывать о выставке Уго, о Турине и об угрозах. А Лучо все смотрел на дверь, через которую ушел мой брат.

– Человека, что пришел за Симоном, – продолжил я, – возможно, послал кардинал Галуппо. Он викарий Иоанна Павла. И родом из Турина.

– Нет, – подал голос из соседней комнаты Миньятто. – Викарий издал бы письменный указ. Указа не было. Этот человек – возможно, жандарм в штатском.

– Если кардинал Галуппо пытается запугать Симона, – продолжил я, – он не станет оставлять за собой бумажный след.

Лучо все так же тяжело дышал.

– Если бы кто-то пытался угрожать Симону, – сказал он, – ваш брат не пошел бы добровольно.

– Сейчас я все улажу! – заявил Миньятто, подходя к нам.

Он достал из портфеля телефон, набрал номер и сказал:

– Ciao, ваше высокопреосвященство. Извините, что прерываю ваш обед. Не вы ли сейчас прислали человека за Андреу?

Он подождал. Потом ответил:

– Спасибо.

Отключившись, он снова повернулся к нам.

– Кардинал Галуппо не имеет ни малейшего представления, кто был этот человек. И должен добавить, что мы с его высокопреосвященством дружим уже двадцать лет, так что я нахожу ваши обвинения абсурдными.

Я повернулся к Миньятто.

– Монсеньор, напали на священника секретариата. Вломились в мою квартиру. Сегодня днем кто-то отправил угрожающее послание мне в гостиничный номер. Они идут по пятам за каждым, кто знал о выставке.

Лучо задышал еще чаще.

– Нет, – выдавил он. – Это не имеет отношения к Галуппо.

– Откуда вы знаете?

Он послал мне испепеляющий взгляд такой силы, на которую только был способен.

– Если после радиоуглеродного анализа люди в Турине не пошли убивать друг друга, то и сейчас не станут. – Дядя лихорадочно вздохнул. – Найди своего брата. Мне нужны ответы на вопросы.

Он махнул Диего, чтобы тот помог ему, и, с трудом передвигая ноги, исчез в темноте спальни. Дверь за ним закрылась.

– Что тут вообще происходит? – вполголоса спросил меня Диего.

– Они думают, что Уго убил Симон, – шепотом ответил я.

– Это я знаю. Куда они его забрали?

– Под домашний арест.

– В чьем доме?

Об этом я даже не задумался. У Симона не было дома. Он жил в мусульманской стране за тысячи миль отсюда.

– Не знаю… – начал я.

Но Диего уже ушел вслед за моим дядей в темноту.

– Одну минуту, – сказал мне Миньятто, закрывая дверь и возвращаясь к столу.

Он взял в руки исковое заявление и негромко спросил:

– Вы действительно считаете, что это очередная угроза?

– Да.

Он кашлянул.

– Тогда я готов это обсуждать. Но сначала нам необходимо исполнить одну небольшую формальность, чтобы она нам не мешала. Вы согласитесь быть прокуратором вашего брата?

– Кем-кем?

– Прокуратор получает судебные документы и действует в интересах ответчика. – Миньятто обвел рукой лежащие на столе бумаги. – Это даст вам право взглянуть на исковое заявление, в противном случае я не смогу его показать.

Как причудлив мир канонического закона. Прокуратор – титул, которым именуется в Евангелиях Понтий Пилат. Должность человека, подписавшего смертный приговор Иисусу. Такое слово могли воскресить только юристы.

– Подобные решения должен принимать мой брат, – сказал я.

– Судя по тому, что мы только что услышали, ваш брат не расположен принимать решения.

Миньятто порылся в портфеле и нашел пачку сигарет. В доме кардинала-президента, в стране, первой в мире запретившей курение, он закурил.

– Святой отец, каков будет ваш ответ? – спросил он.

Я взял документ в руки.

– Я согласен.

– Хорошо. Теперь внимательно прочитайте приведенный здесь список судей и скажите, знаком ли вам кто-нибудь из них.

Я с нездоровым любопытством водил глазами по строчкам.