Читать книгу - "Формула уничтожения - Александр Зеленский"

— Заместительница есть. Главная сестра есть.

— Тогда я к заместительнице.

Охранница связалась по телефону с кабинетом заместителя главного врача прямо из своей сторожки.

— Роза Ивановна, тут к вам посетитель… Да. Кто таков и по какому вопросу? Ну, я не знаю… Подозвать его к телефону? Хорошо. Подойдите к телефону, — попросила охранница, передавая трубку Краснову через открытое окно сторожки.

— Майор Краснов, — представился Вадим Николаевич. — В ваш центр вчера были направлены наши подследственные. Хотел бы с вами переговорить о них.

— Можете пройти. Скажите бабе Шуре, что я вас пропустила… — сказала Роза Ивановна.

В кабинете Розы Ивановны Шаровой Краснов почувствовал себя как в родной Военно-медицинской академии. Все стены в ее кабинете были увешаны разными медицинскими плакатами и пособиями, на которых изображались бренные человеческие тела во всевозможных разрезах и ракурсах.

— Не обращайте внимания на этот беспорядок, — проговорила сурового вида женщина в очках. — Я готовлюсь к конференции, которая будет проходить на базе нашего учреждения… Итак, вы хотели поговорить о… Как фамилии ваших подследственных, не напомните?

Достав записную книжку, Вадим Николаевич прочитал:

— Капустин, Бросов, Гигашвили, а также две женщины… Баева и Куковкина.

— Вот как раз к ним-то я вас и не могу допустить без специального на то разрешения главврача. У нас, знаете ли, очень строгие правила.

— А где главврач?

— Михаил Эммануилович Лоншак вызван на прием к министру здравоохранения! — с упором на «министра» произнесла Шарова. — Я думаю, сегодня он уже не появится. Кстати, вы не видели во вчерашней телепрограмме по ОРТ фильм о нашем центре?

— Нет, как-то не удалось посмотреть, — виновато произнес Краснов.

— О, вы очень многое потеряли! — воскликнула Роза Ивановна. — Там рассказана о нашем Лоншаке только одна правда. И про то, как он учился в Америке, и про то, как ему предлагали там остаться, но он решил работать только на своей родине… Вы, наверное, слышали о замечательном американском ученом Кене Блуме из университета в Сан-Антонио? Это тот самый, кто еще десять лет назад открыл ген пристрастия к алкоголизму и опиатам в наркомании. Так вот, он лично приглашал нашего доктора преподавать в свой университет.

— И что же Лоншак? Он отказался?

— А иначе и быть не могло! Михаил Эммануилович такой человек, такой человек!..

Какой человек Лоншак, Краснову узнать так и не удалось, поскольку Розу Ивановну позвали к больному.

— Очень извиняюсь, — сказала она. — Мне придется отказать в вашей просьбе. Как я поняла, вы хотели бы повидаться с вашими подследственными? Это невозможно, пока мы не выведем их из синдрома абстиненции. Дня через три приезжайте. Тогда и сможете поговорить или допросить этих людей, а пока… Извините! Ничем не могу вам помочь.

Шарова ушла, а Вадим Николаевич еще некоторое время оставался в ее кабинете, обдумывая ситуацию. В результате этих размышлений он пришел к выводу, что не может покинуть центр «Шамбала», не поговорив с кем-то из подследственных. Без информации от них он не мог вести дальнейшее оперативное расследование.

Прежде чем покинуть кабинет Шаровой, Краснов облачился в один из халатов, висевших на плечиках в углу за шкафом. Только после этого он, оглядевшись по сторонам, направился в сторону площадки для отдыха, где прогуливались выздоравливающие пациенты.

Подойдя к белокурой девушке, которая настойчиво пыталась коснуться мизинцем правой руки кончика собственного носа, Краснов спросил:

— Простите, пожалуйста, вы не знакомы случайно с Баевой или Куковкиной?

— Это с теми, кого вчера привезли? — уточнила белокурая бестия, так и не оставившая своих попыток.

— Да.

— Куковкина все еще спит. А Баева… Да вон она, у кустиков. Такая дура! С ней даже поговорить ни о чем нельзя…

— Спасибо, — вежливо поблагодарил Краснов и направился к Баевой, которую теперь узнал. Это была одна из тех разгульных девиц, которые пытались вчера принять ванну без воды.

— Вы кто?.. — испуганно сжалась в комочек Баева — черноволосая красотка с желтоватыми белками глаз. — Я вас не знаю.

— Зато ты знаешь махаришу Нгомо, а этого вполне достаточно, — произнес Краснов.

— Я не знаю никакого Нгомо!.. — истерично выкрикнула подержанная красотка. — Я не хочу его знать, слышишь ты? Не хочу!

— Но он же такой хороший!.. Кстати, ты не знаешь, где может находиться Нгомо сейчас? — Краснов попытался сразу взять быка за рога.

— Нет, нет, нет!.. Я не знаю, я ничего не знаю… — девушка задохнулась от потока слов, закашлялась и беспомощно уселась прямо на газон с цветами.

— Что вы хотите знать о Нгомо? — неожиданно для себя услышал чей-то голос за своей спиной Вадим Николаевич.

Он быстро обернулся и увидел вторую красавицу, носившую фамилию Куковкина. Видно было, что она только что поднялась с постели, не успев даже как следует навести красоту. Впрочем, и в таком состоянии она оставалась довольно привлекательной.

— Я его хочу отыскать, — коротко, не вдаваясь в подробности, произнес Вадим Николаевич.

— Точно я не знаю, только слышала, что они между собой говорили о какой-то горной обители, куда они все должны перебраться. Я тоже хотела поехать с Нгомо, но он бросил меня… Ничего, я еще с ним поквитаюсь! Я знаю, кого он предпочел мне… Ту самую блондинку, Лену. Ее фамилия Знаменская.

— Что?.. — не поверил своим ушам Краснов. — Ты говоришь о Елене Знаменской, жене известного врача и писателя?

— Подумаешь! Жена!.. Да у Нгомо таких «жен» хоть отбавляй… У него их десятки, сотни, тысячи!..

Краснов взглянул в глаза Куковкиной и понял, что у той начинается припадок. Зрачки глаз у нее закатились, губы задрожали, в уголках рта запузырилась серая пена. Затем она, издав рык раненой тигрицы, упала на землю и принялась биться затылком о каменный бордюр, ограждавший клумбу с цветами.

«Надо уходить», — подумал Краснов, заметив двух санитаров, бежавших к бившейся в приступе эпилепсии девушке. Он проскользнул туда, где кусты росли наиболее густо, добежав до забора, скинул халат, забросил его на ветку дерева, а затем сноровисто перелез через каменный забор. Только очутившись по ту сторону ограды, Краснов перевел дух.

Все время, пока он добирался до Москвы, его не переставал мучить вопрос: «Как могла Лена Знаменская попасть в лапы Нгомо? Да, Александр Григорьевич как-то говорил о ее пристрастии к какой-то секте… Стоп! Вот оно! Значит, свет клином сошелся на “Детях Шивы”!.. Ну и дела! Нужно срочно отыскать Знаменского!» Так решил Краснов.