Читать книгу - "Глухое правосудие. Книга 1. Краснодар - Анна Александровна Орехова"

Надежнее человека попросту не существовало! Но она умудрилась загнать его в ситуацию, из которой не было выхода. Неудивительно, что он злился, она это заслужила. Сумеет ли он когда-нибудь ее простить?

— Александр Дмитриевич! — продолжал расспросы прокурор. — Расскажите, пожалуйста, все, что вам известно о свидании, которое намечалось у убитого с подсудимой?

Бобриков посмотрел в их сторону, вид у него был растерянный. Он как бы говорил: «Ребят, я знаю, что ломаю вашу жизнь, но у меня нет других вариантов».

Альбина ответила ему пристальным взглядом: «Есть. У тебя есть как минимум один вариант — сказать правду».

Он врал не во всем: Альбина и в самом деле познакомилась с Максимом в старших классах, они дружили много лет, какое-то время встречались, но потом разошлись. Альбина полюбила Сережу, Максим женился на Светлане. Первая любовь переросла в дружбу, и больше никогда, ни разу в жизни они не переступали черту.

Она долго размышляла, пытаясь понять, зачем Сашка придумал эту историю? Почему соврал следователю? Почему пришел сюда и снова врет? Никакого свидания Альбина не планировала! Ни в тот вечер, ни в какой-либо другой. Но Бобриков утверждал обратное. Зачем ему это?

Существовало всего два логичных ответа: либо он сам был замешан в убийстве, либо за эти показания ему заплатили. Но кто?

— Я ж говорю, Максим всегда испытывал к Альбине чувства, они встречались, когда в школе учились. Я не знаю, кто кого бросил, но Максим часто рассуждал о том, что жизнь сложилась бы иначе, останься он с Альбиной. И вот в тот день…

— Извините, что прерываю. — Прокурор сложил ладони в умоляющем жесте, демонстрируя, как ему не хочется останавливать столь романтичный рассказ. — О каком дне идет речь?

— Третье февраля восемнадцатого. День смерти Максима.

— Спасибо. Продолжайте, пожалуйста.

— В тот день он прибежал ко мне в будку.

Кто-то из присяжных громко хмыкнул.

— Логично. Если есть Бобиков, должна быть будка, — прокомментировал Сережа.

Наташа хихикнула, Вероника прижала ладонь к маске, со стороны присяжных донеслись смешки.

Судья вымученно посмотрела на прокурора. Альбина мысленно приготовилась к стуку — Ханеш любила поколотить молотком по подставке. Спасибо, что сейчас этого не сделала — каждый резкий звук отдавался головной болью.

— Простите, куда убитый прибежал? — уточнил прокурор дрогнувшим голосом. Похоже, очень старался не смеяться.

— Ну, в нашу будку.

Наташа громко хрюкнула. Альбина не сомневалась — это тоже переигровка, попытка выставить Бобрикова шутом. Кто будет всерьез воспринимать свидетеля, над которым все смеются?

Судья схватилась за молоток. Бобриков наконец смекнул, что происходит:

— Что смешного-то? Будка она и есть будка. Небольшое помещение, где охранники дежурят. Как его еще назвать?

— Сторожка, — подсказал прокурор.

— Ну пусть будет сторожка.

— Продолжайте, пожалуйста.

— Хорошо. Я… а на чем я остановился?

— Вы рассказывали, как третьего февраля убитый пришел к вам в сторожку.

— Прям такой весь убитый и пришел, — проворчала Наташа, выделяя что-то маркером в документах. — Думается мне, что в тот момент он был еще живым. Убитые обычно не ходят.

Судья, к счастью, ее реплику не услышала, вернула молоток на стол и снова взяла ручку: тук-тук-тук.

Бобриков продолжил:

— Максим показал мне сообщение от Альбины, она написала, что в семь часов хочет встретиться у него в кабинете. И намекала, ну, это… ради чего хочет встречаться.

Присяжные снова посмотрели на Альбину, как стайка уточек: куда бросают хлеб, туда они и поворачивают головы. Хоть кто-нибудь из них способен сомневаться? Способен задать простой вопрос: что, если Бобриков врет?

— Александр Дмитриевич, постарайтесь, пожалуйста, хотя бы примерно воспроизвести текст этого сообщения.

Альбина стиснула зубы, очень хотелось подскочить и заорать: «Не было никакого сообщения! Не было!»

Наташа просила ее держаться. Объясняла, как важно вести себя достойно и не прослыть истеричкой. Альбина никогда истеричкой не была, но сейчас отдала бы все на свете, чтобы отвесить этому вруну хорошую оплеуху.

— Ну там было что-то вроде: я давно откладывала этот разговор, но больше не могу сдерживать чувства. Ты мне нужен, и я знаю, как нужна тебе. Давай сегодня вечером все обсудим. Буду ждать в семь вечера в твоем кабинете.

Прокурор выдержал театральную паузу, давая присяжным возможность переварить услышанное, после чего продолжил:

— Вы уверены, что это сообщение прислала подсудимая?

— Ну да. Уверен.

— Поясните, пожалуйста, откуда вам это известно?

— Ну так это… от Максима.

— Спасибо. Мы, конечно же, проверили телефон убитого. Дело в том, что там и в самом деле присутствует переписка с подсудимой, но последнее сообщение датировано… — прокурор раздвинул бумаги на столе и выудил один листок, — датировано первым января. Поздравление с Новым годом. Других сообщений нет ни в одном мессенджере. Но вы утверждаете, что сообщение было.

— Точно было! Я же его видел!

— Как думаете, куда оно подевалось?

Наташа что-то негромко пробурчала, но протестовать не стала. И в самом деле, какой смысл? Бобриков уже все самое важное сказал, а прокурор забрал у них козырь, объяснив присяжным, что в памяти телефона не нашли сообщение. Наташа заявила бы этот факт жестче, выставив Бобрикова на посмешище, но теперь придется собирать крохи после прокурора. У них оставалась последняя карта — в телефоне Альбины сообщение тоже не нашли. Нужно быть дураком, чтобы не сообразить: никакого сообщения не было!

— Да он сто пудов его удалил, чтобы Светка не спалила! Она же ревнивая, жуть.

Бобриков обернулся. Присяжные проследили его взгляд. Альбина готова была поклясться, что Света, оказавшаяся в центре внимания, мечтает провалиться сквозь землю, но подруга всегда умела держать удар, а потому смотрела прямо, словно не замечая взглядов.

— Ясно дело, Максим боялся это сообщение хранить, — врал Бобриков, — вот и удалил от греха подальше.

Альбина тщетно пыталась поймать взгляд Светы. Неужели она верит в эту чушь? Скорее всего. Как иначе объяснить ее отрешенность и нежелание здороваться в коридоре? О том, что Света может считать ее убийцей, Альбина даже думать не хотела.

— Спасибо. Александр Дмитриевич, у меня осталось всего несколько вопросов. Так уж вышло, что о сообщении знали только вы. Ни в телефоне убитого, ни в телефоне подсудимой его не оказалось.

— Вот же ж, — буркнула Наташа. Полетела к чертям последняя карта.

— Было сообщение, — настаивал Бобриков. — Мне-то какой смысл врать?

Хороший вопрос, за ответ на него Альбина отдала бы полцарства.

— Александр Дмитриевич, я в вашей правдивости не сомневаюсь. Но, возможно, кто-то еще сможет подтвердить ваши слова?

Бобриков закивал. Представление продолжалось.

— Ну так Шурик Шевченко подтвердит. Я ему в тот же день про их свиданку рассказал, говорит, буду по камерам следить за перемещениями, хоть дежурство пройдет не скучно.

— Шурик Шевченко — это кто?

— Мой сменщик. Вы его