Читать книгу - "Предварительный заезд - Дик Фрэнсис"

Бумажник — естественно, совершенно мокрый — был в кармане. Я извлек и развернул лист с телефонными номерами и с облегчением убедился, что записи прочесть можно.

Я не успел произнести ни слова. Полли Пэджет раздраженно заявила:

— Я уже закончила работу и собираюсь уходить.

— Вместо меня придет мой друг, — сказал я, — Стивен Люс. Он будет с минуты на минуту. Пожалуйста, дождитесь его.

— Ну, хорошо.

— И еще. Не могли бы вы дать мне номер телефона Йена Янга? Домашний, я имею в виду.

— Подождите. — Она опустила трубку на стол и вскоре продиктовала мне номер. — Его квартира здесь, в посольстве. Насколько я знаю, обычно он проводит уик-энды дома. Как, впрочем, большинство из нас. В Москве почти ничего не происходит.

— Я думаю, леди, что вы на сто процентов не правы.

Вскоре явился Стивен и привел с собой Гудрун. Отпущенное мне время я потратил на то, чтобы переодеться в сухие трусы, брюки и носки и лечь в постель. Я пренебрег советом Фрэнка насчет горячей ванны, так как, подобно Офелии, имел основания считать, что воды с меня и так достаточно. Было бы чертовски глупо лишиться сознания и утонуть среди сверкающего белого кафеля.

Как только Стивен увидел меня, с его лица сразу же исчезла радостная улыбка.

— Да вы просто труп ходячий! — воскликнул он. — Что произошло?

— Вы принесли факс?

— Да. Это целая простыня. Сядьте, а то упадете, когда увидите этот меморандум.

Гудрун изящно расположилась на диване, а Стивен плеснул виски в стаканы для чистки зубов. Я вернулся на кровать и указал пальцем на пятно на стене, где скорее всего был спрятан микрофон. Стивен кивнул, взял магнитофон, включил его и приложил к стене. Ни звука.

— Выключен, — пояснил Стивен. — Рассказывайте, что случилось.

— Скандал... — неопределенно ответил я, помотав головой. Не хотелось втягивать Гудрун в происходящие события. — Скажем... Скажем так: я все-таки здесь.

— И мы не хотим никакого шума? — спросил он со своим комичным русским акцентом.

— На то есть причины. — Я попытался выдавить улыбку.

— Они должны быть очень вескими... Ладно, держите свежие новости из дома.

Стивен вынул из кармана конверт и бросил его мне. Я по привычке попытался поймать его правой рукой, промахнулся, и он упал на пол.

— У вас пальцы разбиты! — тревожно воскликнула Гудрун.

— Немного ссадил, — пробормотал я, вынимая из конверта бумаги. Как Стивен и предупреждал, там была внушительная стопка. Хьюдж-Беккет демонстрирует усердие, хмыкнул я про себя. Но вскоре выяснилось, что я был не прав. Работа была высший класс.

— Пока я буду это читать, не могли бы вы посмотреть эти штучки? — Я указал на жестянку из-под леденцов и кучку Мишиных бумаг. — Переведите их для меня.

Они принялись рассматривать бумажки, передавая их друг другу и негромко переговариваясь. Я в это время читал первую часть сообщения. В ней исчерпывающе излагалась история жизни Ганса Крамера, причем подробностей было гораздо больше, чем я мог ожидать. С трехлетнего возраста он начал выигрывать призы на пони. Учился в восьми различных школах. Похоже, что он был болезненным ребенком. По крайней мере, до двадцати пяти лет он часто обращался к врачам, но годам к двадцати восьми, похоже, перерос свои болячки. С этого времени интерес Крамера к лошадям заметно усилился; и он начал выигрывать соревнования высшего уровня. Два последних года — до самой смерти — он непрерывно ездил по всему миру, выступая то в личном зачете, то в составе сборной команды Западной Германии.

Далее следовал абзац под заглавием «Свойства характера». В нем, вопреки обычаю, о мертвом говорили довольно плохо.

«Отношения с товарищами по команде напряженные. Характер сложный. В обращении холоден. Друзей не имел. Увлекался порнографией, как связанной с изображениями женщин, так и гомосексуальной, но сексуальных связей за ним не замечалось. Можно было подозревать стремление к насилию, но в целом свое поведение вполне контролировал».

Далее следовало краткое сухое сообщение:

«Тело было возвращено родителям, проживающим в Дюссельдорфе, и кремировано».

В сообщении было еще много что почитать, но я отвлекся от факса, чтобы взглянуть, что делают Стивен и Гудрун.

— Что вы накопали? — поинтересовался я.

Четыре автографа немцев. Написанный по-русски список щеток и всяких других штук для ухода за лошадьми. Другой список, тоже по-русски — время и, видимо, занятые места — наверно, относился к конным соревнованиям. Там было написано: «кросс, старт в два сорок, не забыть подготовить комплект для взвешивания». Оба списка скорее всего составил Миша. Это был своего рода дневник. Там было записано, что он делал с лошадьми, чем их кормил, и, пожалуй, больше ничего такого.

— А что насчет бумажки из коробки с леденцами?

— Ах, да... Честно говоря, мы здесь мало чем можем помочь.

— Почему?

— В этих надписях нет никакого смысла. — Стивен смешно вздернул брови. — А может, моя-твоя уметь понимать чепуха?

— Кто знает, возможно, и сумеем.

— Ладно, если серьезно, то нам кажется, что здесь записано одно и то же, один раз по-русски, а другой — понемецки. Но на обоих языках это не обычные слова, к тому же они записаны слитно, без разрывов между словами.

— А вы могли бы написать все это по-английски?

— Проще простого.

Взяв конверт, в котором принес факс, Стивен написал длинный сплошной ряд букв.

— Вот туг, в конце, получаются прямо-таки нормальные английские слова... — Закончив писать, он вручил мне конверт. — Вот и все. Ясно, как в тумане.

Я прочел: эторфингидрохлорид245мгасепрмазинемалкателомгхлорокреололдиметилсульфокид90антагонистналаксон.

— В этом есть какой-нибудь смысл? — растерянно спросил Стивен. Наверно, химическая формула?

— Один Бог знает. — Я почувствовал запах жареного. — Может быть, эта самая штука находится в ампулах: ведь на них напечатано что-то вроде «налаксон».

Стивен взял крохотную ампулу и поднес ее к свету, пытаясь разобрать надпись.

— Наверно, так оно и есть. Длиннющая формула для капельки жидкости.

— Он положил ампулу в коробку и накрыл ее тем же самым листом бумаги.

— Да, пожалуй. Больше ничего на листке нет. А что это за грязная матрешка? — Он повертел в руках куклу. — Где вы ее взяли?

— Там остальные Мишины сувениры.

— Что вы говорите? Можно взглянуть?

Чтобы раскрыть матрешку, ему пришлось приложить не меньше усилий, чем мне перед этим. И точно так же, как и у меня, ее содержимое высыпалось.

Стивен и Гудрун бросились собирать сокровища с пола.