Читать книгу - "Хорошие манеры Соловья-разбойника - Дарья Донцова"

– Да, я твоя мамочка! Тебя в детском возрасте у нас украли! Мы с папой тебя искали! И нашли! Правда, милый? Это же наша кисонька!

Сиротка вцепилась в Аллу, кричит:

– Мамуля! Я это!

Понимаете мое положение? Я попытался как-то смягчить ситуацию, сказал:

– Мы не можем сейчас увезти малышку, нам ее не отдадут. Процедура удочерения длительная, непростая…

И тут директриса выступила:

– Вы совершенно правы. Но Аня может с вами прямо сейчас отправиться. Нам разрешили гостевые визиты. Потребуются копии ваших паспортов, ксерокс в соседней комнате.

Девочка сидит на коленях у Аллы, вцепилась в нее мертвой хваткой! Супруга бьется в истерике:

– Не оставлю ее!

Заведующая с улыбкой лисы говорит:

– Оформлю ее отъезд как поездку воспитанницы в гости!

И что мне оставалось делать? А? Стоять на своем: «нет, и точка»? Жена меня потом съест, навсегда отказ запомнит.

– Ужасная ситуация, – среагировала Наташа-Марина, – вам просто руки выламывали.

– Именно так, – согласился Олег Иванович. – Аня уехала с нами. И в детдом не вернулась. Я смог быстро оформить удочерение. Девочка мне с каждым днем все больше и больше нравилась, у нее просто мой характер оказался: видит цель и движется к ней, несмотря ни на что. Сын-то другой был. Мать его гнобила, а парень молчал. Не хотел быть пианистом, Алла истерику закатила, Алексей покорно пошел в музыкальное училище. Прости, я считал тебя мямлей!

– Знаю, – рассмеялся Антон-Алексей, – и ведь я был таким. Легче было согласиться с маман, чем объяснять: «Не хочу!»

– Да уж, – согласился Олег, – спорить с истеричкой себе дороже. Уж прости меня, я совсем тобой не занимался, делами ворочал, не до тебя было. Понятия не имел, как мать к тебе относилась. Потом ушел жить в другое место. Деньги Алла исправно до сих пор получает. А ведь я отсчитывал сумму и на твой карман.

– Я никогда денег не видел, – сказал Антон, – лучше бы мне в руки их давал.

– Давно понял, что так и надо было, – согласился отец, – но тут такая ситуация. Я тебя считал маменькиным сынком, не способным отстоять свое мнение, лентяем. Не хотелось с тобой встречаться. А потом звонок Аллы, крик: «Мерзавец, негодяй, подлец, сволочь, подонок! Прислал мне сообщение: „Ушел. Не ищи меня, не найдешь“. Это ты сына научил!»

– Нет, конечно, – возразил Антон-Алексей, – я сам решил.

Но отец его как будто не слышал.

– Я написал тебе эсэмэс, позвонил. Номер не обслуживался. Приехал в вуз, где ты учился. На занятия ты не ходил. Я занервничал, встретился с Аллой, та на меня три бочки дерьма вылила, потом стала в любви признаваться. Сумасшедший дом! Я ушел! А во дворе Аня меня поджидала, схватила за руку: «Папа, я тебя отведу к брату, он в беде!»

– Анютка все знала, – пробормотала Наташа-Марина, – ей тогда было двенадцать. Ушки на макушке, любопытная.

– У нее талант детектива, – добавил Антон-Алексей, – мы в Дегтярке жили, хитруша видела, как я поздно вечером из окна своей комнаты выпрыгнул. За мной тайком пошла, видела нас всех вместе.

– Сидим спокойно на берегу реки, – продолжила Наташа-Марина, – и вдруг голос: «Всем здрассти».

– Они меня сначала побить хотели, – захихикала Аня, – а потом мы все подружились. Я бы их даже под пытками не выдала. Но когда увидела, где они живут! И денег нет! Работы нет! Ребеночек должен родиться. Вот тут я решила, что надо папе признаться. Он не мама, он поможет! Он добрый, честный, лучший…

– Остановись, – попросил Олег, – да, когда я убедился, что ребята в глухой заднице, меня как кипятком окатило. Что же я за отец такой, а? Почему не обращал внимания на парня?