Читать книгу - "Безумство Мазарини - Мишель Бюсси"

— Согласен, мсье.

— Зачем тебе этот людоед?

Ну что я за балда! Не подготовился к вопросу.

Чтобы потянуть время, я задумчиво уставился на фасад мэрии и впервые заметил, что на фронтоне вырезано только слово «Свобода», а двух других нет.

Странно.

Он проследил за моим взглядом и, видимо, решил, что я отвлекся на эту странность. Я выиграл несколько секунд и успел придумать ответ.

— Ну… я здесь на каникулах. Живу в лагере отца Дюваля, на диком полуострове. А этот человек… кажется, он имеет отношение к моей семье. Вроде бы мой родственник… По-моему, я его узнал. И хотел бы его найти.

— Родственник? — удивился велосипедист. — Знаешь, тот, кого ты ищешь, не бродяга, просто опустившийся человек. Бывший моряк. Насколько мне известно, безобидный, но торговцам не очень нравится, когда он шатается по городку. Из-за туристов. Но его не в чем упрекнуть, он не попрошайничает, только пьет слишком много, вот и все.

— А где я могу его найти?

— Он правда твой родственник?

Сомневается. Надо его дожать.

— Да, я почти уверен. Завтра у меня день рождения, приедут мои родители. Мы вместе сходим его навестить.

Простодушный тон мне явно удался, потому что он ответил:

— Летом он живет в сарае, прямо над Чаячьей бухтой. Не ошибешься, это развалюха под железной крышей, единственная постройка над морем. Дрыхнет самое меньшее до полудня. Впрочем, и после тоже. — Он взглянул на часы: — Так, мне пора, дела на острове принимают серьезный оборот. Ты, главное, один не ходи, малыш. Сейчас не время.

Подмигнул мне и скрылся в дверях мэрии.

Придурок. Не выношу взрослых, которые подмигивают тем, кто младше. Но я узнал, что хотел.

Я прикинул: сарай на другом конце острова, до него километра четыре. Посмотрел на красный велосипед — в фильмах всегда угоняют машину, чтобы выиграть время. Но меня точно сцапают и немедленно вернут в лагерь.

Четыре километра? Просто надо поспешить.

Я вдохнул поглубже и побежал. Было еще не жарко. Подумать только, до сих пор я в жизни ни разу не пробежал больше двух километров! В школе во время кросса всегда останавливался, убедившись, что учитель меня не видит.

Вскоре мне уже казалось, что ноги вот-вот откажут. По спине струился пот, сердце колотилось как бешеное.

Пришлось перейти на быстрый шаг, чтобы хоть немного отдышаться.

Вторая попытка вышла удачней, сломался я примерно через километр, снова притормозил, но не остановился. Пока тропинка полого шла в гору, я двигался шагом, но как только подъем закончился, рванул дальше.

Я знал, что на пути у меня будут Грабы, нянин дом, но задерживаться не мог и оставшееся расстояние преодолел одним махом. Мелькнули закрытые красные ставни дома Мартины. Теперь я поймал ритм и старался представить себе моряка-алкоголика, чтобы не дрогнуть, когда окажусь перед ним, не поддаться желанию снова сбежать.

Наконец я добрался до маленького холма над морем, поросшего колючим кустарником и окруженного непролазными джунглями из лип, акаций, каштанов и шелковицы. Это была самая дикая и самая безлюдная часть острова, здесь обитали одни чайки. На старонормандском чайка — mauve, я запомнил это из рассказа отца Дюваля, он объяснял, откуда пошло название бухты. Я без труда нашел сарай, стоявший над морем, посреди неухоженного поля. Заброшенный амбар или что-то вроде того.

Я подошел поближе и крикнул, стараясь, чтобы голос звучал уверенно:

— Есть кто-нибудь?

Тишина.

И вдруг меня захлестнул страх, по спине поползли крупные капли пота. Я опять оказался в декорациях фильма ужасов. Пустое поле. Крики чаек совсем рядом — если только это не вороны.

Прямо передо мной чернел вход в это логово.

— Есть кто-нибудь?

По-прежнему ни звука. Я решил заглянуть в окно — на самом деле это была просто дыра в саманной стене. Внутри было темно, пришлось просунуть голову внутрь. Я разглядел старое одеяло, брошенное поверх матраса, журналы, газовую плитку. И еще там был телевизор. Очень странно — от всей обстановки веяло гнилью и запущенностью, а телевизор выглядел новым, как будто его только что распаковали. Однако антенны на крыше развалюхи не было, и я не понимал, что здесь можно ловить.

На первый взгляд в сарае никого.

Можно войти. Пошарить.

Я уже хотел развернуться, и тут на плечо мне легла рука. По всему позвоночнику пробежала дрожь, я окаменел. Скорее вырваться — вырваться и бежать со всех ног. Но вместо этого я медленно обернулся.

Прямо передо мной было изуродованное лицо вчерашнего бродяги.