Читать книгу - "Нож винодела - Ян Маршессо"

— Прекрасно, как хотите. Капитан Кюш желает вас видеть ровно в шестнадцать часов, и он любит точность.

Маджер пришла в мэрию и застала Мартена, Кюша и дежурного полицейского за оживленным разговором.

— А-а, Надя, ты как раз вовремя. Мартен, скажи ей.

— Твою информацию проверили. Англичанин действительно живет на холме Вайян. В списке де Вомор указан его английский адрес: Соединенное Королевство, Торки, Тор Мохун, пятьдесят три.

— Ну да, потому-то мы и прошли мимо. Возможно, в этом причина возникших у нас вопросов.

— Может, нанести ему коротенький визит, босс?

— Мартен, займись этим.

— Есть, патрон.

— Надя, ты вызвала Андре?

— Да, и могу сказать тебе, что он лжет. Он от нас что-то скрывает.

Кюш протянул Наде конверт, который держал в руках:

— Взгляни на это, и тебе все станет ясно.

Лейтенант с большим интересом принялась изучать содержимое конверта.

— Так, так, на Андре заведено досье.

Внимательно прочитав документ, Надя подняла голову, обращаясь к своему начальнику:

— Участник вооруженного грабежа. Ну и заводила этот тип!

— Главарь, ты хочешь сказать.

— Теперь мне становится понятным его поведение… стреляный воробей…

Кюш ударил кулаком по столу, но скорее удовлетворенно, чем с раздражением:

— Надо добиться от него более убедительных объяснений! Но пока об этом ни слова, задержим его в шестнадцать часов. Есть новости из больниц?

— Ничего, патрон, но мы продолжаем искать.

— Надя, ты встречалась с Памелой?

— Да, к несчастью, тоже ничего определенного, Марьетт сказал два слова, которых она не поняла… Кстати, об убийце… ты уверен, что задел его?

Вопрос едва не обидел Кюша.

— Да, совершенно уверен. Я погнался за ним, сделал, как положено, предупреждение и выстрелил два раза по ногам. Он упал и встал, прихрамывая, — не сумасшедший же я, черт возьми! А кроме того, у нас недостает одной пули!

— Я просто спрашиваю, вот и все.

— Ладно, пойду пока допрошу Блашара. Мартен, не забудь про мистера Кинсли.

— Есть, сэр!

Он вошел в церковь через дверь, расположенную прямо напротив органа, который считается историческим памятником. Инструмент — это творение Габриэля Кавайе-Колля, сына Аристида, знаменитого органного мастера XIX столетия. В третьем ряду он увидел коленопреклоненного мужчину на скамеечке для молитвы. Вид у того был отчаявшийся. Секретарь мэрии Мариус Пульо бормотал нескончаемую молитву. В руках он держал четки из самшита. Слева на плетеном стуле лежало Евангелие. Обернувшись, секретарь увидел у себя за спиной отца Клемана:

— Святой отец, вы можете исповедовать меня?

— Сейчас, сын мой?

— Да, я должен облегчить свою совесть.

— Следуйте за мной.

Священнослужитель торопливо пересек неф, за ним семенил страждущий грешник. Шел тот медленно, тяжело. Огибая орган, священнослужитель намного опередил его. Он остановился и стал ждать отставшего. Втянув голову в плечи, Мариус, казалось, нес на себе все беды мира. Взгляды мужчин встретились: один — ласковый и любящий, другой выражал страх и волнение. Наконец они подошли к исповедальне. Клеману любопытно было узнать тревоги тридцатилетнего мужчины. Вероятно, какая-нибудь сердечная история, в его возрасте это может породить глубокие страдания.

Викарий открыл дверь, запертую на щеколду, в то время как Пульо отодвинул красную бархатную шторку. Теперь каждый очутился на своем месте, обычаи были соблюдены, грешник мог говорить, представитель Бога — слушать его с вниманием, с каким пастырь относится к добрым христианам.

— Говорите, сын мой.

— Я знаю, кто убил отца Анисе.

Он назвал свое заведение «Дубовой бочкой». Дань уважения отцу и виноградарским традициям. Его отец так и не смог смириться с появлением чанов из нержавеющей стали. Благородным он почитал только дуб. Ныне закон позволяет виноградарям класть в стальные чаны деревянную стружку. Эта искусная смесь дает винам возможность приобретать аромат бочек. Ради роста доходов американцам удалось оказать определенное влияние и заставить изменить тысячелетние традиции. Бочка дарит вину свой танин и наделяет своей индивидуальностью. В первый год она отдает вину половину своего ароматического капитала. В качестве главного виноведа Блашар был и остался заслоном для стружки; об этом он как раз и говорил в ту минуту, когда в зал ресторана вошел полицейский:

— Это недопустимо, гибнут традиции!

Кюш увидел со спины мужчину, который пил кофе. Два постояльца гостиницы пили чай с канеле. В глубине зала за своими компьютерами хлопотали журналисты.

— А-а! Капитан, вам что-нибудь подать?

Тут мужчина обернулся к полицейскому, и Кюш сразу узнал Этьенна Дюкаса.

— А вот и знаменитый полицейский, у которого, возможно, есть информация для наших читателей.

— В данный момент — ничего, однако вы во мне не нуждаетесь, я видел, как вы прекрасно со всем справляетесь в одиночку.

— Это упрек?

— Если позволите, поговорим об этом в другой раз.

— Я в вашем распоряжении. Ладно, занимайтесь своим расследованием, а я возвращаюсь к своим статьям.

Поднявшись, журналист покинул заведение.

— Что именно он хотел?

— Он забронировал только что освободившуюся комнату и расспрашивал о Марьетте. Если и дальше так пойдет, то я останусь с одними журналистами. Сегодня утром у меня отказались еще от одной брони.

Тьерри Кюш знал, что убийство бывшего жандарма стало той самой каплей, которая переполнила чашу. Словно грибы после дождя появились разного рода статьи и сообщения. Расследование ему придется вести в более трудных условиях. Не стремится ли убийца к широкому привлечению средств массовой информации? Если это так, то он не остановится: начнется резня. С другой стороны, он рискует совершить ошибку. С самого начала Кюш со своей командой искал ту крохотную улику, которая изменит ход дела. А если это не так, не исчезнет ли попросту преступник?

Пресса всегда упивается историями убийства известных людей, это придает остроту и повышает интерес… Позволены любые предположения.

Блашар водрузил на стойку бутылок пятнадцать, собираясь откупорить их:

— Моей дочери сейчас нет.

— Я пришел к вам… Можно присесть вон там?

— Располагайтесь, я сию минуту… Вы уверены, что ничего не желаете?

— Нет, нет, спасибо.

— Чем могу служить?

Подойдя к столику, хозяин гостиницы сел.