Читать книгу - "Швейцарские горки - Александр Звягинцев"

Весьма эффективный прием — демонстрация большей осведомленности следователя, чем это есть на самом деле. У подозреваемого складывается ощущение, что сопротивление бесполезно.

Они как раз сворачивали на улицу, где жила Женя, когда возле ее дома остановился серебристый «опель». Немец сразу притормозил и бросил быстрый вопросительный взгляд на Ледникова.

Из «опеля» торопливо выбрался человек в светлом пальто и длинном черном шарфе. Это был Сухоцкий.

— Сам господин Сухоцкий, — многозначительно сказал Немец. — Интересно, с какими намерениями?

В дверях дома показалась Женя. Она открыла калитку, впустила Сухоцкого. И они пошли к дому. Уже на ступенях Сухоцкий обнял ее за плечи, и они скрылись в доме.

Ледников вдруг понял, что увиденное его неприятно кольнуло.

— И что же мы имеем? — поинтересовался Немец. — Что ему тут надо?

— Ну, друг семьи как-никак, — нехотя сказал Ледников. Пускаться в объяснения у него не было никакого желания.

— Вот именно как-никак! — скривился Немец. — Есть предложение… Мы проникаем в дом без предупреждения и пытаемся услышать, что этот дядя говорит.

— Подслушать, — поправил его Ледников.

— Вот именно. Тем более, видишь, они даже дверь не закрыли. Входи — гостем будешь.

Дверь в дом действительно осталась приоткрытой.

— У меня есть предчувствие, что мы услышим много интересного, — заключил Немец.

— И полезного.

Из прихожей они действительно могли слышать все, что говорилось в большой комнате. Ледникову даже была видна часть комнаты. Женя сидела в кресле, опустив голову, а Сухоцкий ходил по комнате, то появляясь в поле зрения Ледникова, то пропадая.

— …разве вы сможете жить здесь? Жить и знать, что сюда подло заманили отца, что здесь его довели до смерти?

— Но вернуться в Россию, где его объявили преступником… — не поднимая головы, едва слышно сказала Женя.

— Это тоже невозможно. Да и зачем? Что вам делать в России? Там сейчас новая семья Всеволода Андреевича начнет хапать все, что от него осталось. Начнется дележ имущества по-советски. Вы не представляете, через что вам придется там пройти!

— И куда мне деваться?

— Давайте уедем… Вместе…

— Вместе? — поразилась Женя. — Но куда? Когда?

— Прямо сейчас. А куда? Да куда угодно! Хотите в Париж. Через три часа мы будем там, и все, что вам пришлось тут пережить, будет позади! А потом мы можем отправиться еще куда-нибудь. И со временем все, что здесь творилось, забудется, как кошмарный сон!

Немец, глядя на Ледникова, удивленно приподнял брови.

Сухоцкий остановился прямо перед Женей, закрыв ее своей спиной от Ледникова.

— Женечка, дорогая! Подумайте, что вас здесь держит? Я сделаю для вас все!

Женя что-то негромко ответила.

— Какие обязательства! — вскричал в ответ Сухоцкий. — Какие у вас могут быть обязательства перед этим человеком? Неужели вы думаете, что что-то для него значите? Вы были только нужны ему для каких-то темных закулисных дел. Я уверен, он причастен ко всему, что случилось с Всеволодом Андреевичем. Это и его рук дело!

Немец поднял палец, а потом несколько раз ткнул им в сторону Ледникова: мол, речь о тебе, друг милый!

Ледников согласно прикрыл глаза — обо мне, обо мне…

Вдруг Сухоцкий опустился на колени перед Женей, схватил ее за руки и, задыхаясь, словно бредя, прерывисто заговорил:

— Дорогая моя, неужели вы не видите, что я люблю вас? Люблю давно, страстно, безнадежно! Еще с тех пор, когда вы были тоненькой, нескладной девушкой! Я не мог никому об этом сказать! Никому не мог в этом признаться. Тем более, Всеволоду Андреевичу, для которого я был учеником и другом… Но вы, вы всегда были моей мечтой, самой страстной, самой заветной! Я перенес все муки молчания и невозможности признаться в своих чувствах, ваше замужество… О, как я страдал! Вы не можете себе даже представить моих страданий и унижений!