Читать книгу - "Никто, кроме президента - Лев Гурский"

– Девочки, родненькие… – пробормотал я, когда ко мне вернулись голос, зрение и слух. – Не надо бы папе таких стрессов. Я же впечатлительный, у меня на службе проблемы, я ведь так коньки могу отбросить… Ань, это у вас в лицее игра, что ли, такая, в шпионов, да? Вроде нашей пионерской зарницы?

Первое лицо у нас диктует моду на все. На игры в том числе. Если при Горбачеве играли в ускорение, а при Ельцине – в теннис, то почему бы при Волине не играть в разведчиков?

– Нет, пап, при чем тут лицей! – отмахнулась дочка. – Это же на телевидении, игровое шоу «Угадайка», знаменитое, неужели ты ни разу не смотрел? Тетя Таня, мамина подруга, там режиссер, а я буду на один выпуск типа их тайным агентом в засаде. Допустим, игроки не найдут ответа. Тогда высунусь я и всех спасу.

К теперешнему ТВ я отношусь скорее отрицательно, знаменитого этого шоу я, конечно, не смотрел ни разу, а вот Татьяну знаю неплохо. Самая серьезная из всех жениных подруг. За Аньку я могу не волноваться.

– Отлично! – сказал я с энтузиазмом, чуть наигранным. – Поздравляю. Завтра Анна Лаптева будет героем дня, тебя наверняка увидит вся твоя шко… то есть лицей, а мы еще бабушку с дедушкой известим, и мою двоюродную сестру, и дядю Алика в Ростове…

– Не увидят они меня, – разом погрустнела Анька. – Вернее, не они меня увидят… Пап, у нас случайно нет каких-нибудь сибирских родственников?

– Сибирских? – спросил я в замешательстве.

Опять я ничего не понимаю. Сибирь? Почему Сибирь? Для чего Сибирь? Тут, на мое счастье, из коридора раздались громкие звуки «Темной ночи» – подал сигнал мой подзаряженный мобильник, который остался на вешалке вместе с пиджаком. «Я скоро!» – посулил я Аньке с Ленкой и быстро выкатился из кухни.

Номер абонента мне ничего не говорил. Зато голос абонента…

– Здоровеньки булы! – донеслось из трубки. – Узнаешь меня, Лаптев?

– Сердюк! – по-настоящему обрадовался я. – Привет! Ты откуда, из Нью-Йорка?

– Как же, стану я тебе звонить из Нью-Йорка! Международный тариф знаешь как кусается? – Мой кореш ничуть не изменился. Все такой же жмот. – Нет уж, мы с боссом в Москве. Официальный визит. Ты чего, за новостями мировой политики не следишь? Ну хоть про вчерашнее чепе в библиотеке, ну с яйцами, слыхал?

– Вот, значит, кого ты охраняешь… – только сейчас сообразил я. – Да ты, получается, у нас герой!

Мне прежде как-то в голову не приходило, что в генсеки выбилась та самая его ооновская шишка. То есть охранником, который уберег шефа от яйцеметателей, был именно мой приятель. Круто.

– Еще какой герой! – не пожелал скромничать Сердюк. – Вся наша жизнь – незаметный подвиг. Мы, Лаптев, не штаны в конторе просиживаем… Этот твой телефон, кстати, не на тотальном контроле? – внезапно обеспокоился он.

– Не бойся, на выборочном, как у всех наших в Управлении, – успокоил я. – Ты, главное, вместо ключевых слов употребляй нейтральные. Можно матерные.

– Матерные я не могу, мой босс рядом… – зашипел в трубку Сердюк. – Короче, позарез нужна твоя помощь. Выручи, а? Надо кое-кого в Москве пошукать, причем быстро.

– Помогу, без проблем, – согласился я. – Надо так надо. Кого искать-то будем? Опять того артиста?

В былые времена мой кореш носился с идеей найти и хорошенько отдубасить одного эстрадного трансвестита, который – в этом Сердюк был уверен! – нарочно издевается над памятью его покойной мамочки Веры Петровны.

– Не, теперь у нас с тобой задачка будет поважнее, – напустил туману Сердюк. – Мы тут еще кое-куда съездим, по кое-какому делу, поэтому я тебе позже звякну и мы договоримся, где нам пересечься. Тогда все подробно обсудим. А ты покамест прикинь, как нам вычислить музыканта, у которого дача не дальше Жуковки.

– И у этого музыканта есть фамилия?

– Есть, – обнадежил меня Сердюк. – А як же! Просто мы ее не знаем. Ну все, я отключаюсь, нечего зазря деньги переводить. Ваш московский тариф – тоже, я скажу, не подарок. Ты, короче, телефон свой держи под рукой, я перезвоню.

Выходя из коридора, я на ходу размышлял о дачниках и музыкантах. В Москве ими можно заселить целый большой район. Три района! Черт знает по какой причине мне представился вдруг наш генерал Голубев. В необъятую сердюковскую сеть попадают не только всякие Плетневы и Спиваковы, но даже и мой шеф. Легко. Дача у него близко от МКАД – раз, музыке он не чужд – два. В молодости, например, Голубев служил в танцевальном ансамбле НКВД, вместе с Эрдманом и Любимовым. Генерал собирает не одни зажигалки, но и оперные компакты, хотя об этом распространяться не любит…

В кухне меня ждали Анька, Ленка и остывший чай.

– На чем мы остановились? – спросил я, отпив глоток.

– На Сибири, – упрекнула меня дочка. – Уже все забыл?

– Вот и нет! – с горячностью возразил я, хотя, конечно же, забыл. – Просто выигрываю время для ответа. В Сибири у нас… у нас… да вот хотя бы мой двоюродный дядя, а тебе, получается, двоюродный дедушка Сергей Константинович, в Кемерово… но зачем нам все-таки Сибирь?

– Потому что только там меня и смогут увидеть, – объяснила Анька. Вид у нее при этом был не слишком довольный. – Утренний выпуск, где я участвую, покажут в Сибири и на Дальнем Востоке. Для вечернего у них уже есть девочка, на класс старше меня.

– Ничего не понимаю, – искренне сказал я. – Разве вечером нам крутят не утреннюю запись?

– Па-ап, да пойми ты, – Анька постучала пальцем себе по лбу, – это игра в прямом эфире, все должно быть натурально. У нас на телевидении всего одна такая передача осталась, которая не в записи. Тетя Таня маме говорила, что даже новости теперь снимают на час раньше, чем показывают… Чтобы, значит, все было без ошибок… Понял, наконец?

– Да, – сказал я. – Да, папа не совсем тупой. Последнее шоу на ТВ, прямой эфир, мне все ясно. Вечером позвоню дяде Сереже в Кемерово… От меня еще что-то требуется? – По ждущим лицам жены и дочки я догадался, что тема не закрыта.

– Ага, Макс, – подтвердила Ленка. – Нужно еще будет сегодня вечером переговорить с их главным, Львом Абрамовичем. Он в центре живет. Это займет у тебя буквально минут сорок.

– Зачем еще? – подозрительно спросил я. – Я что, должен запугать этого Льва подвалами Лубянки и вынудить его ту девочку перевести на утро, а мою гениальную дочь взять в вечерний эфир?

– Да разве можно такое делать? – ахнула честная Анька.

Но в глазах у нее, пусть на миг, вспыхнула безумная надежда, что папочка пойдет на это преступление. Ну паршивица!

– Нельзя, конечно, – сурово отрезал я. – Категорически. Я тебя просто испытывал. Ты молодец, что не поддалась… Но, если без шуток, зачем это рандеву?

– У него такие правила, – объяснила мне жена. – Знакомство с родителями и все такое. Я бы сама сходила, ты не думай, просто у нас сегодня, как назло, вечерняя верстка. Без меня они весь макет испортят, я их знаю…