Читать книгу - "Воскрешение на Ресуррекшн-роу - Энн Перри"

Подойдя ближе, Питт обнаружил, что его взгляд почему-то притягивает левый угол. Там была изображена маленькая гусеница, не имевшая никакого отношения к композиции картины. Коричневое тельце было искусно замаскировано в пятнах тени на коричневом фоне.

— Насколько я понял, есть еще и портрет ваших сестер? — Питт отступил от картины и повернулся лицом к майору.

— Не понимаю, зачем вам его видеть, — удивился майор. — Самая обычная картина. Ну что же, если вы все-таки хотите…

— Да, пожалуйста.

Томас последовал за майором в соседнюю комнату. Там между двумя жардиньерками висел портрет большего размера, чем первый. В позах сестер ощущалась нервозность, а реквизита было с избытком. Колорит несколько лучше, но многовато розового. Питт сразу посмотрел на левый угол и обнаружил такую же гусеницу, только зеленую — она пряталась в траве.

— Сколько вы за них заплатили, сэр? — спросил Томас.

— Достаточно, сэр, — надменно произнес майор. — Не понимаю, каким образом это касается вашего расследования.

Питт попытался вспомнить цифры, проставленные в записной книжке рядом с гусеницами, но последних там было больше, чем других рисунков, так что это ему не удалось.

— Мне действительно нужно это знать, майор. Я предпочел бы спросить у вас лично, нежели узнавать иным способом.

— Черт побери, сэр! Это не ваше дело! Узнавайте где хотите!

Питт ничего не добился бы, начав настаивать, и он это знал. Цифры можно найти в записной книжке: они в колонке под суммой 350 фунтов, проставленной рядом с жуком. А затем он сложит цифры, имеющие отношение к гусеницам, и, сообщив эту сумму майору, посмотрит на его реакцию.

Родни хмыкнул, довольный своей победой.

— Итак, если это все, инспектор…

Питт решил, что не стоит настаивать на том, чтобы повидать сестер Родни: от них мало проку. Лучше расспросить другую особу, которая заказала Джонсу свой портрет, — леди Сент-Джермин. Он распрощался с майором и через четверть часа уже стоял перед лордом Сент-Джермином, чувствуя себя довольно неуютно.

— Леди Сент-Джермин нет дома, — холодно произнес он. — Ни она, ни я не можем вам помочь с этим делом. Лучше оставить его, и я вам это советую.

— Нельзя оставить дело об убийстве, милорд, — резко возразил Питт. — Даже если бы мне этого хотелось.

Сент-Джермин слегка приподнял брови — скорее это было презрение, нежели вопрос.

— Что заставило вас вдруг решить, что Огастес был убит? Я подозреваю, что тут дело в нездоровом любопытстве: вам хочется покопаться в личной жизни тех, кто выше вас по положению.

Питту безумно хотелось нахамить в ответ.

— Уверяю вас, сэр, мой интерес к личной жизни людей чисто профессиональный. — Его голос стал таким же звучным и холодным, как у Сент-Джермина. — Меня не привлекают ни трагедии, ни грязь. Я предпочитаю, чтобы личное горе оставалось личным, когда это позволяет мой долг. И, насколько мне известно, смерть лорда Огастеса была естественной. Но Годольфин Джонс был определенно задушен.

Сент-Джермин застыл на месте. Его лицо побледнело, глаза слегка расширились. Томас заметил, как он крепко сжал руки. С минуту помолчав, Сент-Джермин заговорил:

— Убит?

— Да, сэр. — Питт хотел дать ему выговориться, не подсказывая.

Взгляд лорда был прикован к лицу Томаса.

— Когда вы нашли тело? — спросил он.

— Вчера вечером.

И снова Сент-Джермин подождал, но Питт по-прежнему безмолвствовал.

— Где? — наконец спросил он.

— Он похоронен, сэр.

— Похоронен? — Сент-Джермин повысил голос. — Но это же абсурд! Что вы имеете в виду, говоря «похоронен»? В чьем-нибудь саду?

— Нет, сэр, похоронен как должно: в гробу, который зарыт в могиле на кладбище.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. — Сент-Джермин начинал злиться. — Кто же похоронит задушенного человека? Ни один доктор не подпишет свидетельство, если человека задушили, и ни один священник не похоронит его без свидетельства. Вы несете вздор. — Он показывал всем своим видом, что даже не хочет это обсуждать.

— Я излагаю факты, сэр, — спокойно ответил Питт. — У меня тоже нет никакого объяснения этому. Я знаю только, что его похоронили в могиле некого Альберта Уилсона, скончавшегося от удара и похороненного там же.

— И что же случилось с этим… Уилсоном? — спросил Сент-Джермин.

— Это его труп свалился с кеба возле театра, — пояснил Питт, по-прежнему наблюдая за лицом собеседника. Но он увидел лишь крайнее недоумение. Инспектор ждал, не произнося ни слова.

Глаза Сент-Джермина затуманились и стали непроницаемы. Томас попытался было сорвать с него маску и увидеть под ней человека, но потерпел полную неудачу.

— Полагаю, вам неизвестно, кто его убил? — наконец вымолвил Сент-Джермин.

— Годольфина Джонса? Да, сэр, пока неизвестно.

— И по каким причинам он был убит?

Питт впервые погрешил против истины.

— Нет, как раз на этот счет у нас есть некоторые соображения.

Сент-Джермин был все еще бледен.

— О? И что это за соображения?

— С моей стороны было бы безответственно их обсуждать, пока у меня нет доказательств. — Дав этот уклончивый ответ, Томас слегка улыбнулся. — Я могу причинить кому-то зло: ведь когда подозрение высказано, его редко забывают, каким бы неверным оно ни оказалось впоследствии.

Сент-Джермин хотел что-то еще спросить, но передумал.

— Да-да, конечно, — согласился он. — И что же вы собираетесь теперь делать?

— Опросить людей, которые хорошо его знали — и как художника, и как человека, — ответил Питт. — Кажется, вы были одним из его постоянных клиентов? — спросил он, воспользовавшись представившейся возможностью.

Ответная улыбка чуть тронула губы Сент-Джермина.

— Это громко сказано, инспектор. Я всего лишь заказал ему одну картину — портрет моей жены.

— И вы довольны этим портретом?

— Он сносный. Моей жене он очень понравился, а это единственное, что имеет значение. Почему вы спрашиваете?

— Без особых причин. Можно мне взглянуть на него?

— Если вам угодно. Правда, я сомневаюсь, что вы что-нибудь из него узнаете. Портрет самый обычный.

Повернувшись, он вышел из комнаты в холл. Питт следовал за хозяином. Картина висела на незаметном месте — на стене у лестницы. Томаса это не удивило: ведь этот портрет нельзя было сравнить по качеству с другими фамильными портретами. Он бросил взгляд на лицо и сразу же посмотрел на левый угол. Насекомое было на месте — на этот раз паук.

— Итак? — с иронией в голосе произнес Сент-Джермин.