Читать книгу - "Пять красных селедок. Девять погребальных ударов - Дороти Ли Сэйерс"

– Да, – кивнул Уимзи. – Как сказал Гилберт Кит Честертон, «я предпочитаю быть живым, а не наоборот».

– Согласен, милорд. Я старался поощрять рассказ девушки и даже предложил проводить ее до дома мистера Гоуэна, но Элизабет сообщила, что ей позволено переночевать в доме матери.

– Вот как? – поднял брови Уимзи.

– Именно. Я сопроводил девушку домой, а сам вернулся на Хай-стрит, где увидел стоявший перед домом седан мистера Гоуэна. Было без пяти одиннадцать. И тогда, милорд, я сообразил, что кто-то собирается тайно покинуть жилище мистера Гоуэна. Элизабет отпустили на всю ночь, чтобы она не стала свидетельницей происходящего в доме.

– Ваша догадка верна, Бантер.

– Да, милорд. Я свернул за угол, на улицу, смежную с домом Гоуэна, где к реке спускается ряд ступеней, и притаился. Вскоре в дверях появился высокий человек, плотно укутанный в шарф и пальто. Низко надвинутая на лоб шляпа полностью скрывала его черты. Конечно, я не мог разглядеть лица, но, судя по фигуре, это был мужчина. Он тихо сказал что-то водителю, и у меня сложилось впечатление, что это сам мистер Гоуэн.

– Гоуэн? А кто же тогда таинственный незнакомец?

– Неизвестно, милорд. Машина тронулась с места, а я сверился с часами. Стрелки показывали три минуты двенадцатого.

– Ясно.

– Позвольте, я озвучу вам свое предположение, милорд. По-моему, мистер Гоуэн вовсе не уезжал из Керкубри в понедельник вечером, как сказал Элкок, а прятался у себя в доме, чтобы ухаживать за больным человеком, которого видела Элизабет.

– Все чудесатее и чудесатее, – повторил Уимзи слова Алисы из сказки Льюиса Кэрролла.

– Я вернулся домой, – продолжил Бантер, – и сверился с расписанием поездов. В две минуты первого из Дамфриса отправлялся поезд на Карлайл. Я подумал, что мистер Гоуэн решил сесть в него либо в самом Дамфрисе, либо в Касл-Дугласе.

– Вы не видели какого-нибудь багажа в руках у мужчины?

– Нет, милорд. Но ведь его вполне могли положить в багажник заранее.

– Естественно. Вы сообщили полиции?

– Я счел, что ввиду столь деликатных обстоятельств, милорд, будет лучше поговорить сразу с сэром Максвеллом Джеймисоном. Я поспешил в ближайшую гостиницу и оттуда позвонил в полицию.

– Вероятно, мы с вами разминулись. Я как раз заезжал в полицейский участок, но инспектора Макферсона там не было.

– Весьма сожалею, что разминулся с вашей светлостью. Я проинформировал сэра Масксвелла обо всех обстоятельствах, и он ответил, что немедленно позвонит в Касл-Дуглас и Дамфрис с приказом перехватить мистера Гоуэна, если он объявится на одной из этих станций. Ему также необходимо было сообщить своим коллегам описание автомобиля и водителя.

– В таком тихом городке, как Керкубри, на удивление много жителей. Они появляются и исчезают подобно Чеширскому коту. Я сдаюсь. Принесите мне настойку арники, виски с содовой, и давайте ложиться спать. Одно я знаю наверняка: бесполезно пытаться что-либо расследовать. Вы всегда на шаг впереди меня.

Однако история эта получила неожиданное развитие. На следующий день, после ланча, инспектор Макферсон пребывал в мрачном расположении духа. Во-первых, его разбудили посреди ночи сообщением о том, что в дом на окраине города вломились грабители, которое впоследствии оказалось ложным. Во-вторых, он пропустил сенсационные новости по поводу Гоуэна. В-третьих, начальник полиции сразу позвонил в Касл-Дуглас, Дамфрис, Карлайл и на промежуточные станции по ходу следования поезда до Юстона, чтобы сообщить описание автомобиля и его пассажиров, но результата это не принесло: вышеозначенного автомобиля нигде не видели. Поиски в направлении Странрара также оказались безрезультатными.

– Это нелепо, – возмущался инспектор. – Вполне вероятно, что автомобиль остановился где-нибудь на окраине Касл-Дугласа или Дамфриса, и дальше Гоуэн пошел пешком. Однако невозможно, чтобы его никто не заметил на станции. Ведь его окладистая черная борода бросается в глаза.

Внезапно Уимзи издал громкий вопль:

– Ох, инспектор, инспектор! Он нас обманул! Какие же мы тупицы! Полагаю, эту проклятую фотографию видели уже во всей округе. Покажите Бантеру образец, инспектор. Говорю вам, это следовало сделать в самую первую очередь, до того, как предпринимать какие-либо действия. Нет, это смерти подобно. Мы больше никогда не сможем смотреть людям в глаза. Образец, инспектор, образец!

– Господи! – воскликнул Макферсон. – Ваша светлость, вы правы. Я ведь был уверен, что это Фаррен!

Он достал блокнот и протянул хранившуюся между страницами прядь Бантеру.

– Милорд, – укоризненно произнес тот, – жаль, что я не видел этого раньше. Я никоим образом не претендую на роль эксперта, но несколько раз имел возможность лицезреть бороды людей, принадлежащих к магометанской секте. Вам наверняка известно, милорд, что последователи этого течения считают незаконным обрезание растительности на лице. И как результат их бороды шелковисты на ощупь, а каждый волосок сохраняет свой естественный утонченный кончик.

Уимзи молча протянул Бантеру свою лупу.

– Вы, милорд, наверняка заметили, что данный образец в полной мере соответствует моему описанию. Я видел бороду мистера Гоуэна и считаю – а эксперты наверняка внесут поправки, – что сейчас мистер Гоуэн полностью или частично лишился данного украшения своего лица.

– Вы правы, Бантер, – печально произнес Уимзи. – Теперь мы знаем, кто этот загадочный незнакомец и отчего страдает. Вы должны пересмотреть свою схему, инспектор, и поместить мистера Гоуна на первую строчку в списке подозреваемых.

– Я немедленно разошлю новые ориентировки, – сказал инспектор.

– И это правильно, – кивнул Уимзи. – Но вы хотя бы представляете, как Гоуэн выглядит без бороды? Инспектор, должен вас предупредить, что вы испытаете потрясение. Когда человек отпускает такую бороду, которая закрывает добрую половину лица и спускается на грудь, ему есть что под ней прятать. Я помню случай… Вы осознаете, что никогда, в сущности, не видели лица Гоуэна, кроме глаз и выдающегося носа?

– За этот нос мы его и поймаем, – заявил инспектор, поспешно выходя из кабинета.

– Бантер, – обратился к слуге Уимзи, – это напоминает мне сюжет романа Уилки Коллинза, в котором все происходит слишком поздно, чтобы история завершилась счастливо.

– Да, милорд.

– Проблема в том, что все эти факты не оставляют от нашей версии камня на камне и исключают Фаррена из списка подозреваемых.

– Совершенно верно, милорд.

– И если ваша Элизабет не лжет, Гоуэна тоже можно исключить.

– Вероятно, милорд.

– Ведь если он прятался целый вечер понедельника и все утро вторника, переживая последствия какого-то неизвестного нам происшествия, то не мог рисовать картину близ Ньютон-Стюарта.

– Разумеется, милорд.