Читать книгу - "Сомневающийся убийца - Цзюньлинь Чэнь"

Ло Юаньгуан: На самом деле у детей есть собственное мировоззрение и свои мечты, и то, что мы для них планируем, не всегда оказывается самым лучшим. Другими словами, для нас, людей за пятьдесят, то, как живет молодежь: непринужденно, без спешки, в гармонии с собой, – может казаться загадкой, а отсюда рождается излишняя тревожность.

Лян Го: Да, наверное, так…

Ло Юаньгуан: Поэтому думаю, что лучше уделить больше внимания себе, не думать постоянно о сыне. Давайте поговорим о вас. Может быть, вас тревожит что-то, с чем вы не можете справиться?

Лян Го: (Молчание.)

Ло Юаньгуан: Я заметил, что вы избегаете говорить о своей юности, как только об этом заходит разговор – вы замыкаетесь.

Лян Го: (Молчание.)

Ло Юаньгуан: Давайте сегодня поговорим именно об этом периоде вашей жизни. Если я правильно помню, это время до службы в армии, куда вы пошли как раз в 20 с лишним лет.

Лян Го: (Молчание.)

Ло Юаньгуан: Не переживайте, пожалуйста, не стоит придавать этому слишком большое значение. Здесь я – ваш друг, и о нашем разговоре сегодня никто больше не узнает. Представьте, что я – всего лишь наблюдатель, который внимательно выслушает вашу историю, и, как только вы выйдете за эту дверь, – все для вас начнется заново!

Лян Го: Я совершил ошибку, которую нельзя исправить…

Ло Юаньгуан: Ничего страшного, кроме вопроса жизни и смерти, все остальное – мелочи. Даже если это преступление, срок давности уже истек. Но вам нужно выговориться, излить душу, чтобы освободить самого себя.

Лян Го: (Молчание.)

Ло Юаньгуан: Не торопитесь, я здесь, я с вами.

Лян Го: Двадцать лет назад я был тем еще сорвиголовой…

Ло Юаньгуан: Да кто из нас не был, в 20 лет все творили глупости!

Лян Го: Как-то у меня не было денег, и я решил тряхнуть стариной: украсть чего-нибудь, продать да и шикануть на вырученное. Бродил по городу, зашел в один жилой комплекс, это в нашем городе было, смотрел, в какую квартиру легче будет забраться.

(Примечание врача: глаза пациента потемнели, это значит, что в нем просыпается осознание.)

Лян Го: И вот одна квартира… Черт, в общем я выбрал одну. Полдня стучал, а потом увидел, что дверь-то не заперта, и я зашел, прокрался как кошка. В квартире было темно, хоть глаз выколи, ничего не видать. Долго я стоял, наконец глаза привыкли к темноте, и я стал осматриваться. Комната была обставлена очень просто, шаром покати, честное слово! Я увидел наручные часы на журнальном столике, подумал, ну хоть что-то…

(Примечание врача: пациент начал говорить возбужденно.)

Лян Го: И тут я услышал плач младенца. Я повернулся в ту сторону, откуда он звучал, и увидел женщину. Она держала на руках маленького ребенка. Она сидела в углу, в темноте, и смотрела прямо на меня! Да, она смотрела на меня, и этот взгляд я до конца дней не забуду. Не знаю, мне она говорила или сама с собой… Что-то про то, что сегодня вернулся рано, хорошо, что рано, она уже так долго ждет. Я испугался до смерти… Себя не помнил от страха… Вся спина была мокрой от пота.

(Примечание врача: эмоции пациента накаляются.)

Лян Го: Вдруг она словно увидела меня и как закричала. Я еще больше испугался, бросился к ней, хотел зажать ей рот рукой. А она! Почему… Почему… Она бросилась к балкону и прыгнула вниз, так и держа ребенка на руках, наверное, подумала, что я хочу их убить! Все так внезапно… Черт… Так быстро произошло…

(Примечание врача: пациент схватился руками за голову и совершенно потерял над собой контроль, и прием пришлось прекратить.)

– Хм… Любопытно! – одетый в пижаму с принтом Тан Сянь отложил пачку распечатанных документов в сторону, потом снова взял в руки и пролистнул несколько страниц, как будто никак не мог насытиться чтением. – Трагедия, конечно, но, хоть на первый взгляд и кажется, что это просто стечение обстоятельств, ответственность Лян Го неоспорима. По записям в его медицинской карте понятно, что первоначально в его замысел входила только кража, но, когда его обнаружили, он не только не убежал, но планировал напасть на потерпевшую, а это классический случай, когда кража превращается в разбой. Кроме того, очевидна причинно-следственная связь между прыжком с балкона потерпевшей с ребенком на руках и намерением Лян Го применить насилие. Следовательно, Лян Го обвиняется не просто в разбое, но в действиях, повлекших за собой смерть, и, учитывая это отягчающее обстоятельство, может быть применена высшая мера наказания – смертная казнь!

– Значит, это Лян Го, он преступник!

В отличие от сохраняющего невозмутимость Тан Сяня, Чэнь Муян, обнаружив такой поворот в расследовании, всю ночь не мог уснуть. Стояло утро, но с его лица не сходило выражение крайней сосредоточенности, а красные капилляры в уголках глаз добавляли его виду еще большую возбужденность.

– Жена Фан У погибла в результате падения из окна больше двадцати лет назад, и причиной смерти полиция назвала самоубийство. Очевидно, спустя время Фан У узнал, что на супругу, возможно, было совершено нападение, и по какому-то стечению обстоятельств он понял, что с огромной долей вероятности убийца – Лян Го. Поэтому он притворяется больным и посещает ту же психологическую клинику, что и Лян Го, пытаясь выяснить правду… Жаль, жаль… – Тан Сянь покачал головой, и не успел он озвучить свою мысль, как Чэнь Муян все понял, и они одновременно воскликнули:

– Срок давности!

Воздух в комнате сотрясся от их крика, и скрытый смысл сказанного медленно оседал в их головах. Первым заговорил Чэнь Муян:

– Согласно Уголовно-процессуальному кодексу КНР после истечения срока давности… лицо освобождается от уголовной ответственности.

– Верно, какой бы закон ни нарушил преступник, срок давности уголовного преследования не может превышать двадцать лет. Другими словами, сегодня привлечь Лян Го к ответственности за преступление, совершенное больше двадцати лет назад, невозможно, – подтвердил Тан Сянь. – Как видно из записей в системе органов общественной безопасности, согласно имеющимся на тот момент у уголовного розыска ограниченным данным смерть жены Фан У квалифицировали как самоубийство, и, разумеется, уголовное дело не было возбуждено. Поэтому Лян Го не предпринимал попыток намеренно скрыться от следствия за прошедшие двадцать лет, к тому же истек срок давности, значит, он никоим образом не может быть привлечен к ответственности.

– Неужели Лян Го и правда «чист»? – Чэнь Муян понимал, что вопрос бесполезен,