Читать книгу - "Эти глаза напротив - Анна Ольховская"

– Не-е-ет! – Голос почему-то сорвался, и дальше я могла только сипеть. – Нет, пожалуйста, нет! Павел, сделай что-нибудь!

– Я не могу… – На лбу Павла выступили капельки пота, он уже не гремел – шептал. – Не успею…

Мартин между тем равнодушно снял пистолет с предохранителя и прижал дуло к виску Олега так плотно, что оно, казалось, сейчас просто продавит тонкую кожу. И стрелять не надо будет…

А Олежка даже не шевельнулся. Не попытался вскочить с коленей, оттолкнуть Мартина, забрать у него оружие. Сопротивляться, до конца сопротивляться!

Держаться верой в чудо. Как это было во время нашей поездки в Швейцарию…

Но мой брат безвольной амебой сгорбился у ног своего палача, безучастно глядя прямо в стену.

Палача? Похоже, что-то у змеюк все же не заладилось. Палец Мартина замер на спусковом крючке, но дальше не шел. А рука с пистолетом дрожала все сильнее.

– Он сопротивляется! Пашенька, смотри – Мартин сопротивляется! Наверное, из-за того, что держишь главного!

Павел на мои эмоциональные вопли не отреагировал, его лицо буквально дрожало все, целиком, от страшного напряжения.

А Мартин между тем побледнел до синевы, глаза перестали быть оловянными пуговицами, сейчас в них плескалась боль. И эта же боль периодически судорогой сводила его скулы.

– Мартин! – У меня снова прорезался голос. – Держись, прошу тебя! Милый мой, родной, любимый – держись!

И он держался. Но недолго – боль все-таки отправила его в нокаут.

Глаза Мартина закатились, рука безвольно разжалась, из сведенных судорогой пальцев выпал пистолет, и мой мужчина медленно, как-то неуклюже, завалился набок.

И в это же мгновение над ухом раздался крик Дворкина:

– Доктор! Скорее сюда!

Я оторвалась от монитора, оглянулась и вскрикнула. Павел тряпичной куклой висел на руках поддерживающего за плечи Дворкина, глаза его были закрыты, изо рта тоненькой струйкой сочилась кровь.

А повязка на груди, еще недавно чистая и свежая, стала мокрой и алой…

Виталий Сергеевич что-то коротко приказал своим помощникам, отсиживавшимся в тамбуре, затем подбежал к Павлу и склонился над ним, осматривая и ощупывая.

– Ну что? – сипло выдавил Александр. – Он… он жив?

– Пока да, – сухо процедил эскулап, вводя в вену Павла какое-то лекарство. – Но вряд ли он перенесет еще что-то подобное. По-хорошему, его бы сейчас следовало вернуть в хирургию – похоже, рана в легком снова открылась. Я, конечно, поддержу его какое-то время, но… – Он поджал губы и удрученно покачал головой. – Не знаю. Будь на его месте обычный человек, прогноз на девяносто девять процентов был бы печальным. А так… Не знаю. Я, во всяком случае, сделаю все от меня зависящее…

– Эй, там, внутри! – прозвучало из динамиков. – Я так понял – у вас проблемы? Павел переоценил свои силы?

– Черт! – прошептал Дворкин. – Я забыл отключить звук.

А на мониторе картинка сменилась. Возле по-прежнему лежавшего на земле Мартина теперь стоял Климко. И пистолет уже был у него в руке. И направлен он был на Мартина…

А главный змей снова пялился прямо в камеру.

– Ну что же, господа, поиграли – и хватит. Времени у нас в обрез – скоро сюда пожалуют ваши люди, я их уже слышу. Так что – либо в течение уже озвученных ранее пяти минут вы выдаете нам Павла и девчонок, либо – все то же самое, только действующие лица поменялись. К тому же Павлу, насколько я понял, совсем плохо, и он может умереть в любую минуту, верно? – Не дождавшись ответа, змей продолжил: – Верно, верно. А мы его спасем. Наша медицина намного опережает вашу, так что… Время пошло! У вас пять минут на раздумье!

Он демонстративно поднял руку и посмотрел на часы.

Дворкин отключил переговорное устройство и повернулся ко мне:

– Варя, тебе лучше уйти. Пора отправляться внутрь горы. Доктор, мы сможем ведь отвезти туда Павла? Соль ему не повредит?

– Думаю, даже поможет отчасти, рану продезинфицирует, пока я повязку менять буду.

– Тогда давайте в темпе его отвезем.

– Вы… – Я изо всех сил стиснула кулаки, почувствовав, как ногти впиваются в ладонь. До крови впиваются. – Вы что, с ума посходили все? Вы словно поставили крест на заложниках! Вы же слышали – на подходе помощь, надо только продержаться! Ну хоть немного! Совсем чуть-чуть!!!

– Варя, – поморщился Дворкин, – это бесполезно! Мы уже обсуждали это. И тебе лучше не смотреть, что там будет происходить…

– Да пошел ты! – заорала я, бросаясь к дверям. – Крыса трусливая!

Дворкин коротко кивнул своим людям, и добежать до выхода я не успела, пойманной рыбой забившись в руках двух крепких парней.

– Уведите ее! – устало приказал Александр. – Все уходим в шахту!

– Ненавижу! – Я брыкалась из всех сил, но даже пнуть хорошенько не получалось. Потому что не очень много у меня их было, сил… – Пустите! Пустите меня!

– Стойте!

Вот чего-чего никто не ожидал услышать, так это громовой голос Павла. Доктор даже испуганно отскочил от каталки с пациентом, ошарашенно глядя на решительное лицо недавнего почти трупа.

А Павел, мимолетно поморщившись от боли, приказал:

– Александр, сейчас ты включишь звук и скажешь, что мы согласны.

– Но…

– Не перебивай, время заканчивается! Сделайте так, как я сейчас скажу. Не спрашивая, не сомневаясь и по возможности очень быстро. Итак. Собери всех своих у входа. Затем открываем дверь, ты вывозишь каталку со мной и останавливаешься, едва мы выедем. У нас будет от силы пара минут, а то и меньше. Твои люди в темпе выбегают, разбираются с гостями, но не увлекаясь особо – только чтобы забрать у них заложников. Втаскиваете Мартина, Олега и Климко внутрь, потом закатываете меня, запираете дверь и сразу – я подчеркиваю – сразу увозите меня и уходите сами внутрь горы. И там ждем, пока не придет подмога.

– Я вас правильно понял? – нахмурился Виталий Сергеевич. – Вы собираетесь сейчас в одиночку, причем там, снаружи, без защиты горы, сдерживать ментальную атаку этих тварей?!