Читать книгу - "Сокровище Китеж-града - Наталья Солнцева"

Одинокий Утес выпил с горя. Неприступная Марианна не желает любить нищего! В общем, это правильно. Хотя русским женщинам издавна была присуща жалость к убогим, обиженным судьбой.

– Да ведь то жалость, – сам себе объяснял пьянчужка. – А я любви хочу. Чистой и преданной. Которая бы от благ земных не зависела. Негоже небесное мешать с прозаическим – деньгами, например, или одежонкой. Мелко это, недостойно!

И так и сяк рассуждал оборванец, а только не шла у него из головы Марианна. После разговора с ней Одинокий Утес долго сидел, глядя ей вслед. «Вечером в салоне праздник, – раздумывал он. – Меня ни под каким видом не пустят. А так хочется потанцевать с Марианной, обнимая ее гибкую, теплую талию… или просто посидеть рядом, полюбоваться, как другие танцуют. Выпить по рюмочке, как все культурные люди, а не из горла в подворотне, без закуски, без приятного общества. Эх, и зачем я себе муку этакую придумал?!»

Вечером нищий не выдержал, вернулся к заветному забору, приник к нему лицом, залюбовался – красиво живут люди: водоем с кувшинками, иллюминация, флажки, фонарики, цветы, запахи аппетитные, музыка… Вот музыка, честно говоря, не очень – дикая, примитивная какая-то: барабан трещит, да дудка пищит. Срамота, а не музыка. Неужели состоятельные люди не могут себе нормальной, хорошей музыки позволить? Впрочем, это у них мода нынче пошла на такую музыку. Чем дряннее, тем моднее.

Вечерело. Нищего никто не прогонял, не до него было. Хлопот много по случаю праздника. А он ни к кому и не приставал, глядел только.

– Есть на что посмотреть, – шептал. – Не перевелись еще шуты на земле!

Гости съезжались один чудней другого – кто китайцем вырядился, кто турком, а кто японским самураем. Особенно женщины постарались, они решили этой ночью затмить луну своими нарядами. И краски не пожалели, намазались, как клоуны в цирке. Дорогая, наверное, краска-то. За одну коробочку десять бутылок водки купить можно. Или даже больше. Нищий вздыхал, качал головой, сердился, смеялся, но от забора не уходил. Решил досмотреть представление до конца.

Девица в красном сари, увешанная с головы до пят позолоченными побрякушками, ввергла всех в оцепенение своим появлением. Чем она их заворожила, интересно? Неужто такая красавица? Один мужик, разодетый Кришной, враз забыл про свою дудку, на которой пытался пиликать, кинулся к ней, схватил за плечи… прямо взбесился парень от страсти. Она ему, видать, глазки строила, а ближе не допускала. Вот и довела человека до белого каления. Не выдержал Кришна: он хоть и бог, но тоже ласки хочет. А ему – от ворот поворот! Убежал, бедняга, не вынес такого позора. Ему бы сейчас выпить, облегчить израненную душу – глядишь, и отпустит.

Попрошайка неплохо разбирался в восточных премудростях, символике и богах. Раньше, еще когда на лыжах по горам катался, сам увлекался некоторыми хитрыми штучками: поза лотоса, медитация, йога и прочее. Чего только люди не придумают ради забавы?

Когда началась ночная церемония, он по-настоящему увлекся. А что? Красиво! Факелы горят, девушки в разноцветных сари танцуют… Даже Кришна забыл про свою печаль, вылез из окна и, никем не замеченный, притаился в темном углу двора, у самого забора. Тоже охота развеяться человеку. Красивый же мужик, рослый, статный; такому стоит раз свистнуть – куча девок сбежится. А туда же… переживает! Сердце-то у всех живое, не каменное.

Нищий на всякий случай отошел подальше от Кришны, чтобы тот его не увидел. Пусть успокоится человек, отдохнет от постоянного притворства, поплачет, наконец. Привык небось жить как в тисках – боль свою скрывать, страсть, разочарование. Из этой тюрьмы не вырвешься, разве что когда тебя не видит никто, не судит.

– И я на тебя смотреть не стану, – прошептал нищий. – Поплачь, не бойся. Я тебе не судья. А бог – он всех нас любит, и праведных и грешных. Грешных, наверное, даже больше. Потому что они несчастны: изводят себя, раскаиваются, а грешить не перестают.

Попрошайка перевел взгляд на танцующих девушек. Все молоденькие, с ясными кукольными личиками, умело подведенными бровями и глазами, розовыми от помады губами. Ни дать ни взять – принцессы. И движения у них точные, выверенные, изящные. Одним словом, наслаждение для взора…