Читать книгу - "Камни вместо сердец - К. Дж. Сэнсом"

Мистрис Кафхилл тяжело вздохнула:

– Спасибо за все, что вы сделали, сэр.

Она посмотрела на меня. А потом протянула руки к затылку и что-то расстегнула. Открыв ладонь, женщина показала мне небольшое, прекрасной работы золотое распятие, после чего положила его на скамью между нами. Я посмотрел на фигуру Спасителя, изображенную во всех подробностях. Виден был даже крошечный терновый венец.

Бесс продолжила:

– Этот крест обнаружили на теле Майкла после его смерти. Он принадлежал прежде Эмме, а девочке подарила его ее бабушка, и она носила его в память о той старой женщине. После смерти Эммы и своего увольнения мой сын попросил у мистрис Хоббей какую-нибудь памятку о своей воспитаннице. Она дала ему этот крест… нетерпеливым движением, как сказал мой сын. Он никогда не снимал его. Не передадите ли вы его мальчику, Хью? Я не сомневаюсь в том, что в нынешней ситуации Майкл предпочел бы, чтобы этой вещицей владел именно он.

– Конечно, передам, – согласился я, вставая и забирая у нее крест.

– Молю, чтобы вы вырвали бедного ребенка из лап этого злодейского семейства! – вздохнула моя клиентка. – А знаете, за несколько недель до смерти мой сын вновь занялся стрельбой из лука. Думаю, что если бы он остался в живых, то поступил бы в ополчение.

– А вы не слышали, чтобы он опасался призыва? – спросил я.

Кафхилл нахмурилась:

– Нет, сэр, он хотел сыграть роль в отражении французов. Он был смелым и честным мужчиной.

Преподобный Бротон прикоснулся к ее руке:

– Пойдемте, добрая женщина, я хочу поскорее уйти из этого места. Не разрешите ли проводить вас домой?

Бесс позволила священнику увести ее. В дверном проеме она на мгновение обернулась, улыбнулась нам с Бараком и ушла.

Дверь суда отворилась, и Дирик направился в мою сторону. Он находился в состоянии холодного гнева:

– Итак, мастер Шардлейк, похоже, что нам предстоит поездка в Хэмпшир.

– Предстоит, – согласился я.

– И вы готовы к подобному путешествию? – спросил мой противник с тенью насмешки в голосе.

– Один раз мне уже приходилось ездить по делу в Йорк.

– Я надеялся провести ближайшие недели с женой и детьми. У меня две дочки и мальчик, и во время сезона судоговорения я почти их не вижу. А теперь мне придется сказать им, что я должен на все это время застрять в Хэмпшире!

– Долгого отсутствия не предвидится. Три-четыре дня туда, три-четыре обратно, если поторопиться, и несколько дней там.

– Как мне кажется, сэр, семьи у вас нет? Вам легче. – Склонившись ко мне, Винсент негромко пробурчал, буравя меня свирепыми глазами: – Мне известно, почему сэр Вильям это сделал. В обычных обстоятельствах он без малейшей задержки вышвырнул бы пришедших со столь необоснованным обвинением.

– Быть может, он хочет добиться совершения правосудия?

– Сейчас он рассказал мне о том, что мистрис Кафхилл много лет была служанкой у леди Латимер, каковой тогда являлась королева.

– Даже слуга королевы может рассчитывать на правосудие, сэр.

– Это не правосудие. Это назойливое гонение.

– В Хэмпшире всякий сможет честно высказать свое мнение.

– Сэр Вильям сказал мне, что, если королева вправе настаивать на расследовании, на исход его она повлиять не в состоянии. Помощь, которую она оказывает вам, оканчивается на этом месте. – Голос защитника проскрежетал, словно напильник.

Встретив гневный взгляд Дирика, я пожал плечами:

– Нам следует обсудить практическую сторону нашего путешествия.

– Я намереваюсь выехать как можно раньше. Скорее выедем, скорее вернемся. К тому же, нам потребуется больше трех-четырех дней, чтобы добраться туда. Дороги после дождей раскисли, и, к тому же, их разбили направляющиеся на юг солдаты и повозки с припасами.

Заметив на себе взгляд Барака, я кивнул:

– Хорошо. Послезавтра вас устроит?

Винсент явно удивился столь быстрому согласию. Я же продолжил:

– Предлагаю доплыть на лодке до Кингстона – так явно будет быстрее всего, – а там нанять крепких верховых лошадей, чтобы не затягивать путешествие.

– Очень хорошо. Я сегодня же отошлю Фиверйира, чтобы он нашел коней. – Дирик повернулся к своему клерку: – Ты сумеешь это сделать?

– Да, сэр.

– Разумное предложение, – заметил я. – Однако коней сейчас будет трудно найти. На них в наше время большой спрос.

– Тогда мы должны будем заплатить за них больше обыкновенной цены.

Я застыл в нерешительности. Если нам не удастся ничего обнаружить, все расходы лягут на плечи Бесс. Или, точнее, на плечи королевы. Однако мой конь Генезис привык к непродолжительным поездкам, а нам предстояла весьма долгая и длинная. Четыре года назад я ездил на своем скакуне в Йорк, но то путешествие проходило неторопливо, да и животное было тогда моложе. Поэтому я кивнул в знак согласия.

– Возьмете ли вы с собой, кроме клерка, слугу? – спросил мой противник.

– Возможно. – Я подумал об обещанном мне Уорнером человеке.

– А я не стану этого делать, – заявил Винсент. – Фиверйир будет доставать все необходимое и нести мои вещи. Нам придется путешествовать, по возможности, налегке. И я должен послать письмо с гонцом мастеру Хоббею, чтобы, по крайней мере, заранее предупредить его об этой чуши. Предлагаю встретиться в среду, в Кингстоне. Желательно пораньше – я пришлю вам записку.

– Итак, в практическом отношении мы договорились, – сказал я, чтобы поднять себе настроение. В конце концов, мне придется провести в обществе Дирика больше недели.

Он же вновь склонился поближе ко мне:

– И будьте уверены: вам ничего не удастся найти. A когда мы через месяц предстанем перед судом, я заставлю вас пожалеть обо всей этой глупости. Естественно, если к нам не придут французы и мы не застрянем в зоне военных действий.

Глубоко вздохнув, он посмотрел на меня и прибавил:

– Впрочем, настаивайте на своем. Ступайте следом за своей клиенткой и посоветуйте ей ждать неизбежного разорения. Если я только не найду доказательство того, что все дело сфабриковано королевой, в каковом случае мистрис Кафхилл может и вовсе оказаться в тюрьме.

Я выдержал его взгляд. Понятно было, что защитник блефует, что он никогда не посмеет вовлечь королеву в подобную историю. Наделив меня напоследок полным злобы взглядом, он повернулся к Сэмюелю:

– Ладно, пошли.

Мы с Бараком остались в вестибюле.

– Пойдем-ка и мы, – предложил я. – Нам есть о чем поговорить.