Читать книгу - "Час абсента - Нина Вадченко"

— Марина, зайди ко мне и прихвати Надюнчика, разговор есть. — Вера решила посоветоваться.

На зов явилась только Марина.

— Верунчик, что случилось? У тебя такой голос был по телефону, — спросила Марина с порога.

— А где Надька?

— Не знаю. Еще днем выскочила на пять минут и больше не возвращалась. Телефон молчит.

— Черт, что она себе позволяет, а кто работать будет? — Верунчик, совсем как покойный Алекс, стукнула кулаком по столу и даже не заметила сходства. Зато Марине все стало ясно.

— Верунчик, может, это не Алекс был монстром, может, это кресло делало его таким? — невинно спросила она и постаралась улыбнуться.

Гренадерша проигнорировала выпад Марины, но помрачнела. Она поняла намек, и еще она поняла, что это начало конца их панибратских отношений.

— Ладно, появится, когда в себя придет. Крыша у всех едет от таких событий, — недовольно пробурчала она. — Садись, у нас еще одна проблема появилась. Читай. Это пришло тебе.

Марина взяла голубой конверт, поморщилась, увидев, что он вскрыт, но промолчала.

— Что это? — спросила она, прочитав содержимое.

— Откуда я знаю? Мне точно такую же писульку прислали.

— Нас пообещали замуровать заживо в какой-то заброшенной нише. Но за что? — Марина выронила листок. — Верунчик, я боюсь.

— Надо выяснить, кто стоит за этим маразмом.

— Я позвоню журналистке? — робко предложила Марина. — Она…

— К черту эту проныру. Ей плевать на наши проблемы, ей бы только жареное раскопать и статейку толкнуть. Я наняла охранника, тьфу, ну этого, частника, Романа, чтобы он нашел убийцу Любунчика, пусть и подметными письмами займется, отрабатывает гонорар.

— Ты наняла сыщика? А милиция?

Верунчик отмахнулась:

— Он из бывших ментов, так что их приемы знает.

— Надюнчику тоже пришло письмо? — Марина решила не вступать в споры.

— Нет! Вот тебе и первая загадка. Почему только нам двоим? Марина, займись нашими клиентами. Вполне возможно, кто-то обиделся на розыгрыш или остался недоволен и придумал, как ему кажется, клевую шуточку. Позвони каждому, поговори, пощебечи, узнай, как здоровье, как настроение, — ну, сама знаешь. Разливайся соловьем. Если это кто-то из них, сразу станет ясно. Начни с этого бугая, как его, Сергея, забыла отчество, который в отместку тебе придумал розыгрыш со смертью Алекса. Помнишь, как ты от страха руку в кактус совала? Позвони ему. Он злопамятный. Столько бабок отвалил, чтобы увидеть, как ты обкакалась!

«Еще одно словечко из лексикона Алекса, — про себя отметила Марина. — Да она его скоро переплюнет».

— Можно и Колобков прощупать, вдруг их от жары на развлекуху потянуло, — предложила Марина.

Колобками они между собой называли конкурентов, агентство «Колокол». Те сначала придумали идиотское название, а теперь всем объясняли, что «колокол» — это не от идиотизма, а от глубокого внутреннего содержания. Колокол, дескать, еще со времен Герцена — во загнули! — призван был будить спящий народ. «Агентство «Колокол» поможет вам освежить восприятие мира, ощутить радость жизни во всей ее полноте», ну и тому подобная дребедень.

Колобком обзывали и директора. Эдуард Петрович был маленьким, толстеньким и стремительным. Он, как колобок, быстро вкатывался, шумно что-то рассказывал и так же быстро исчезал.

Как он умудрялся держать фирму на плаву, никто ответить не мог. Разговаривать с клиентами не умел, коллектив держать в узде у него кишка была тонка, но… но время от времени именно от Колобков прикатывали такие классные сценарии, что Алекс исходил от зависти желчью. Откуда что бралось?

— Колобку я позвоню, — согласилась Верунчик. — Может, и правда, от них ноги растут. Алекса бог прибрал, они обрадовались и проверяют нас на вшивость. Думают, спеклась Верка, чуть-чуть поднажмут и сольют в помойку. А вы к ним приползете…

— Верунчик, думай, что говоришь. — Марина обиделась. — Я возьму письмо, выучу, как советуют, наизусть.

Гренадерша махнула рукой, мол, убирайся куда хочешь, не до тебя.

Оставшись одна, в раздумье погладила телефон — звонить сейчас Эдику или отложить до завтра? «Не дождется, — наконец решила она. — Если это его рук дело, то мой ночной звонок его очень обрадует. Явно будет хвастаться: «Я ее так напугал, что она среди ночи меня разбудила!» Не дождется».

Верунчик посмотрела на потолок. Как там ее мотылек? Все летает? Мотылька и след простыл. «Значит, и мне пора домой», — подумала она.

Гренадерша не спеша закрыла кабинет и пошла на стоянку, где была припаркована ее красавица, ее гордость, новехонькая «ауди». На ходу стала искать в сумочке ключи и никак не могла их найти.

— Что за день сегодня? — ворчала она. — Где же ключи? Ведь помню, бросала их в сумку.

И тут она увидела такое, от чего разозлилась еще больше, разозлилась и на день дурной, и на дуру Марину, и на еще большую дуру Надюнчика, и на идиотскую угрозу, и даже на обращение «стерва» в письме. Досталось не только живым, досталось и мертвым: и козлу Алексу, и растяпе Любунчику. Причина для такой неуемной злости была перед глазами: два передних колеса ласточки «ауди», спущенные до дисков.

— Какого че-е-ерта! — завопила она и заметалась по стоянке.

Никому до ее метаний дела не было. Пусто. Пнув в сердцах спущенные колеса, Верунчик пошла ловить такси.

Она никак не могла успокоиться. Кипела и брызгала слюной, рассказывая водителю такси о своих бедах. Тот проникся пониманием. И даже пару раз выматерился, вспоминая, что ему тоже на днях прокололи заднее колесо и он видел из окна этого подонка, но не успел выскочить на улицу вовремя, а то накостылял бы, мало не показалось бы.

— Дорогой, куда мы едем? — спохватилась Верунчик. — Я живу в другой стороне.

— Знаю, — весело сказал водитель, — сейчас выверну, не волнуйтесь. С кем не бывает. Извини, на секунду выскочу, сигареты куплю в киоске.

— Я тебя угощу, — успокоилась Верунчик.

— Дамские не употребляю. Мне «Приму» подавай, чтоб горло продирало.

Гренадерше в общем-то было все равно, когда она приедет домой. Кроме одинокой золотой рыбки в круглом аквариуме, ее никто там не ждал. Сидя в машине, ей вдруг захотелось отправиться в какой-нибудь закрытый клуб. Выпить абсента, посмотреть на мужской стриптиз, выбрать себе мужика на ночь… Нет, не греет.

Она вспомнила, как когда-то играла на саксофоне, и ей до слез захотелось именно в тот маленький, убогий, прокуренный джаз-клуб. Ни саксофона, ни друзей из той жизни у нее не осталось, да и существовал ли тот полуподвальный клуб?

Водитель вернулся с каким-то мужиком. Тот бесцеремонно уселся на заднее сиденье и принес с собой тошнотворный запах перегара.

— Шеф, я тебе что, мало плачу? — еле сдерживая раздражение, спросила Верунчик.