Читать книгу - "Ошибка Либермана - Стюарт Каминский"

«Ригли Филд» — это гигантский прямоугольник, масса бетона, балок, поле за стенами, увитыми плющом, окруженное тридцатью с лишним тысячами деревянных сидений, где одни взрослые смотрят, как другие взрослые играют в мяч. Перед каждой игрой ворота «Ригли» открываются, как улыбка, обнажающая металлические зубы, и впускают толпы преданных болельщиков со всех концов страны — и из соседнего квартала, и из далекой Сарасоты, штат Флорида. «Ригли Филд» пахнет домом, настоящей травой, настоящим плющом и сияет ярким солнечным светом, хотя два года назад здесь установили мощные лампы.

Либерман любил «Ригли Филд» так же, как он любил «Кабс». Ему нравился запах свежевыкрашенных зеленой краской сидений в день открытия сезона. Ему нравились продавцы, разносившие пиво по проходам. Ему нравились болельщики на дешевых местах, которые неистово размахивали флагами и вопили, вдохновляя своих любимцев и сбивая с толку их противников.

Либерман приезжал насладиться бейсболом четыре-пять раз за лето, опускал солнцезащитный козырек на своей машине, чтобы продемонстрировать карточку «Полицейский на задании» и получить место для парковки, и отыскивал себе место. Одно место можно было найти почти всегда, даже когда трибуны переполнены, даже в последнюю минуту. Оги Слотсоу, который работал в «Ригли» охранником, всегда мог пристроить старого приятеля. У Либермана было только одно правило в отношении «Ригли» — он не ходил на вечерние матчи. Точка. Ни-ког-да. Вечерние матчи создавали ложное впечатление. Как будто играли не «Кабс». По вечерам трава казалась сине-зеленой, а игроки напоминали зомби. По вечерам они не лучились счастьем — бейсбол был для них работой. А днем это была игра, даже если ты зарабатывал два или три миллиона долларов в год.

На этот раз Либерман купил три билета. Места хорошие — в десятом ряду прямо за третьей базой. Он посадил Мелиссу рядом с собой, а Барри рядом с ней, предложил купить им обоим бейсболки с надписью «Кабс», но Барри сказал, что он уже слишком большой для этого. Мелисса согласилась. Либерман купил одну шапочку для себя и одну для Мелиссы.

Они пришли достаточно рано, чтобы успеть до начала игры выпить кока-колы и поесть хот-догов и земляных орехов. Они пришли достаточно рано, чтобы услышать, как четверо парней, сидевших перед ними, обмениваются мнениями об игре, которые — как достоверно знали Барри и Либерман — были ошибочными.

— Я всех здесь успел повидать, — сообщил Либерман внукам. — Когда я был еще в пеленках, мама взяла меня сюда посмотреть, как играет Малыш Рут. Он был в бостонской команде. По легенде, когда он промазал, мяч чуть не снес мне голову.

— Можно мне еще орехов? — спросила Мелисса.

— Позже, — ответил Либерман. — Я дам вам наесться до тошноты, если вы дождетесь последних иннингов. Договорились?

— А попить? — спросила она.

— И это тоже, — согласился он. — Я видел, как Билл Николсон, — продолжал Либерман, — засадил по мячу так, что он угодил прямо на крышу вон того здания. — Барри проследил взглядом, куда показывал дедушка, и снова стал смотреть на Сатклиффа, который появился на поле. — У Хэнка Зауэра как-то раз мяч полетел почти так же далеко, — сказал Либерман. — А Кайнер в конце своей карьеры ударил…

— Это Андре Доусон? — прокричала Мелисса.

«Кабс» выбежали на поле после того, как отзвучало «Знамя, усыпанное звездами»[39].

— Тихо, — сказал Барри. — Это не Доусон. Это Данстон.

— Как-то раз «Кабс» играли против Цинциннати. — Мелисса явно не понимала, о чем говорит Либерман. — Фонди был на первой базе, Тервилиджер на второй. Смоли был шорт-стоп. Бомхольц, скорее всего, был справа. Клузевски — великан, он рубашки на плечах разрезал, чтобы все видели его мускулы, — так он ударил почти…

— Кто играет? — спросил человек рядом с Либерманом.

Эйб даже не посмотрел на Эль Перро. С минуту назад на этом месте еще сидел маленький человечек с зеленым солнцезащитным козырьком на лбу.

— «Кабс» и Цинци, — ответил Либерман. — Хочешь земляных орехов?

— Нет, — сказал Эль Перро, оглядываясь вокруг с широкой улыбкой. В ярком солнечном свете он выглядел здесь неуместно. — Надо бы мне чаще сюда приходить, a, viejo?

— Надо бы, — согласился Либерман.

Барри и Мелисса посмотрели на человека, севшего рядом с их дедушкой. Тот тоже оглядел детей и ухмыльнулся. На нем были узкие черные кожаные штаны и жилет поверх рубашки с коротким рукавом. Шляпа тоже была черная, кожаная, с широкими полями.

— Вы Джокер?[40]— спросила Мелисса.

— Его сосед слева, niña[41], — ответил Эль Перро. — А пиво здесь продают?

— Да, — сказал Либерман.

— Знаешь, Ребе, — заметил Эль Перро, — ты здорово смотришься в этой бейсболке.

— Я знаю, — сказал Либерман. — Хосе Мадера.

Сатклифф ударил мимо первого бэттера. Либерман счел это дурным знаком. Следующая подача была отбита в аут, а третий мяч бэттер послал в долгий полет до центра.

— Как ты думаешь, Ребе, почему Эль Перро оказался здесь рядом с тобой? — спросил Эмилиано. — Неужто я зашел сюда просто посмотреть на иннинг, понежиться на солнце и повидать старого друга?

— Вот что я тебе скажу. — Либерман наклонился к Эль Перро. — Ты слишком часто смотрел «Сокровище Сьерра-Мадре»[42].

— Ты так считаешь? Спасибо. Мне эта картина по душе. Могу я теперь кое-что тебе рассказать?