Читать книгу - "Леди и смерть - Мередит Митчел"

Мистер Рис-Джонс укрылся в оконной нише. Филиппу не хотелось ни с кем разговаривать, ему равно отвратительны были как бесполезные утешения, так и подозрительные взгляды знакомых. Причем последних становилось все больше и больше, а первые предназначались скорее бедному отцу, нежели несостоявшемуся жениху мисс Несбитт.

Филипп смутно помнил все происходившее с ним после того, как он услышал от своего дворецкого, что мисс Несбитт умерла. Он не сразу понял, что дело не столько в потрясении от случившегося, сколько в успокаивающих средствах доктора Вуда, которыми полковник Дейл потчевал своего молодого друга с чрезмерным рвением. Как только Рис-Джонс, с трудом удерживая свои мысли, как будто тонущие в каком-то липком тумане, сообразил, что его телесная и умственная слабость вызвана желанием полковника Дейла защитить его от душевной боли, он отказался принимать лекарства.

Состояние его изменилось не сразу, но вчера Филипп впервые смог разобрать то, что пытался сообщить ему полковник, – назавтра состоятся похороны Флоренс. Но и тогда он не смог вспомнить, что же происходило в ночь после бала и последующие дни, осталось только смутное воспоминание о том, что он сделал что-то дурное, что уже невозможно поправить.

И лишь сегодня он вполне осознал, что больше никогда не увидит Флоренс. Ее портрет, заказанный отцом к восемнадцатилетию дочери, висел над камином в обрамлении траурных лент из черного крепа, но Рис-Джонс намеренно повернулся к нему спиной. Сама мысль о том, что он будет рассматривать нежные черты и лукавую улыбку той, кто час назад упокоилась в семейном склепе Несбиттов, страшила его. Филипп не был уверен, что сумеет дотянуть до окончания траурного завтрака и не устроить какой-нибудь сцены, до такой степени были напряжены его нервы. «Пожалуй, мне стоило с утра выпить немного этого проклятого лекарства, – подумал он. – Тогда я был бы спокоен, как мистер Несбитт. Как ему удается выносить все это с таким достоинством? Или его сила духа достойна восхищения, или доктор Вуд уговорил и его выпить что-нибудь из своего ящичка».

– Мистер Рис-Джонс! – кто-то позвал его, и Филипп повернулся на звук голоса.

Перед ним стояла бледная девушка в черном платье немного устаревшего фасона. Впрочем, Рис-Джонс не имел ни малейшего представления о том, соответствует ли наряд этой леди сегодняшней моде на траур. Носик девушки припух и покраснел, тонкие веки наполовину прикрывали заплаканные серые глаза, в руках она стискивала платочек.

– Леди Кэролайн Уитмен! – Филипп не сразу вспомнил, как ее зовут.

Кажется, она обрадовалась тому, что он узнал ее. Улыбнулась и тут же покраснела. Ее лицо было повернуто к окну, и зимнее солнце безжалостно показывало то, что есть, не пытаясь приукрасить черты или скрыть недостатки.

«Что мне ответить ей, когда она заговорит о том, как огорчена из-за смерти Флоренс? Они даже не были близко знакомы! Я не должен быть грубым, но сейчас она так напоминает Кэтрин с ее виноватой, напуганной улыбкой, что мне вот-вот захочется накричать на нее!»

Сестра старалась не попадаться ему на глаза, и Филипп смутно помнил, что у Кэтрин были на то причины. Должно быть, он обидел ее, когда она приходила поговорить с ним о Флоренс.

– Я хотела сказать вам… – начала Кэролайн и тут же настороженно обернулась, когда неподалеку раздался звучный голос леди Пламсбери. К счастью, старая леди стояла спиной к окну, а ее собеседники не обращали внимания на полускрытых портьерой Филиппа и Кэролайн.

– Так что же, леди Кэролайн? – Рис-Джонс подумал, что должен помочь ей высказать то, что она хочет. Тогда она оставит его в покое и уйдет. – Вы, вероятно, горюете о мисс… Несбитт, как и большинство присутствующих здесь леди?

– Я горюю о вас, – серьезно и без дрожи в голосе ответила девушка, не сводя глаз с его лица.

– Обо мне? – он слегка растерялся. – О чем же тут горевать? Как видите, я жив и буду жить дальше, а она уже никогда…

– Это очень печально, я знаю, – неожиданно перебила Рис-Джонса юная леди. – Но мисс Флоренс уже там, где ей хорошо, а вы обречены страдать здесь.

– Разве кому-то в этой комнате есть дело до моих страданий? – вот он и не удержался от резкости.

– Поверьте, есть. Вашим друзьям, потому что они любят вас… и мне, потому что я тоже вас люблю.

Филипп потерял дар речи. Неужели снадобье доктора Вуда способно сыграть с ним такую шутку, и все, что сейчас происходит, он видит во сне? А на самом деле похороны мисс Несбитт прошли без его участия?

Его обескураженное молчание Кэролайн поняла по-своему. Она не могла уже покраснеть сильнее и дала себе слово не плакать, так что ей оставалось только продолжать говорить, пока кто-нибудь их не прервал. К этой речи она готовилась несколько последних дней и знала, что другой случай увидеть Рис-Джонса может представиться очень не скоро.

– Да-да, я знаю, что леди не подобает говорить о своей любви джентльмену, но я хотела бы, чтоб вы знали. Я так боюсь, что вы не выдержите отчаяния и сделаете что-то с собой! Может быть, если вы будете знать, что я люблю вас, это поможет вам удержаться от рокового шага!

– Я сплю или брежу? – пробормотал Филипп.

Младшая дочь лорда Уитмена могла рассчитывать на более подходящий случаю ответ, а потому в растерянности уставилась на Рис-Джонса. Как и думала ее сестра, трагическая история любви Филиппа так напоминала сюжет романа, что Кэролайн просто не могла не думать о Рис-Джонсе с того самого дня, как впервые увидела его после смерти его невесты, мисс Гринлоу. И эта скоропалительная влюбленность, увы, отчасти проистекала от временной победы романтической стороны ее натуры над прагматичной. Но лишь отчасти…