Читать книгу - "Милицейская академия - Евгений Зубарев"

Когда пролетарии перестанут срываться со своих цепей, когда избиратели научатся кидать каждую бумажку в урну, когда женщины России, наконец, начнут соблюдать регламент — это, наверное, и будет то самое счастливое завтра, о котором так много говорили большевики. Но называть это «завтра» жизнью будет весьма затруднительно — главное отличие жизни от смерти общеизвестно — жизнь с каждым днем становится все веселее, пока изрядно развеселившиеся граждане окончательно не помирают со смеху.

А повод для веселья всегда найдется — например, такой.

Ситуация 1. Каждая бумажка, к которой вы случайно прикасаетесь, будь то фантик от жевательной конфеты или даже российский рубль, немедленно зеленеет и выдает на гора тысячу процентов прибыли. Джордж Сорос, Татьяна Парамонова или даже инспектор районной налоговой полиции Василий Соковыжималкин откусили бы себе локти по самые уши, если бы знали о вашем существовании.

Но вы скромны и неприметны, и все, что вам

требуется на сегодняшний день, — партия высокотехнологичного электронного оборудования, например, сверхмощные компьютерные станции, о которых вы уже наслышаны и справедливо рассчитываете на хороший барыш при их перепродаже.

Продавец — одна из самых известных западных фирм, с которой вы устанавливаете контакт через местного дилера. Оборудование очень дорогое, но и спрос, как вы уже выяснили, имеется. Немного удивляет вас контракт, который приносит на подпись дилер, — сумма неустойки в случае вашего необоснованного отказа на оплату товара составляет чуть ли не половину от суммы сделки. Но вы уже провели предварительные переговоры с предполагаемыми покупателями и предпочитаете попусту не волноваться.

Собственно, то, что происходит с вами потом, волнением назвать и впрямь трудно — не говорим же мы о гражданине, на которого наехал асфальтоукладочный каток, что дядя, дескать, переволновался. Мы просто снимаем шляпу.

Когда компьютеры прибудут к вам на склад, механизм подлого жульничества вам уже будет ясен, но остановить сделку вы не сможете — слишком велика неустойка. Дело в том, что аналогичную продукцию и в том же количестве одновременно получат еще с десяток бедолаг и один сукин сын, у которого отпускная цена будет на порядок меньше вашей при том же качестве.

Он сам вам позвонит, якобы для того, чтобы предложить свой товар — в совершенно немыслимом количестве, предполагающем затоваривание этого рынка на сто лет вперед. Осознав, как вы вляпались, вы выжидаете пару месяцев, а может, дней, пока у вас окончательно не сдают нервы. И тогда вы соглашаетесь на предложение некой посторонней фирмы, которая, видимо по глупости, соглашается скупить ваш товар по половинной цене. Вы рады вернуть хоть половину денег, а потому совершаете эту сделку в рекордные сроки.

А дальше происходит то, о чем вы, вообще говоря, должны бы были догадаться — цена на эти компьютеры немедленно взлетает до небес, а излишек таинственным образом испаряется. Куда? Да обратно на склады известной западной фирмы — до следующей подобной махинации. Хотя тут возможны варианты, например, никакого излишка просто не было — вы же лично не считали компьютеры у нехорошего торговца, а предлагать он мог смело любое количество — он же знал, что вы не купите. Ведь кроме десятка ваших коллег, потерявших деньги аналогичным образом, все остальные участники операции — подставные фирмы, созданные исключительно для обеспечения жульничества.

Ситуация 2. Вы уже не тот, что были раньше — самоуверенности поменьше, а аппетита так и вовсе нет. Тем не менее вы соглашаетесь проводить супругу до ресторана и даже посидеть рядышком — все–таки третий год упрашивала. Поскольку дела у вас пошли не то чтобы совсем плохо, а просто не туда, куда они ходили раньше, вы несколько ограничены в средствах. Но попытка скормить жене гамбургер из соседней живодерни, именуемой теперь пиццерией, вызывает совершенно неадекватную реакцию — дорогая безропотно съедает все без остатка и требует добавки.

В вас просыпается совесть и, прихватив под мышку уже сникшую от недожаренных кишечных палочек жену, вы отправляетесь на поиски приличного заведения.

Таковое обнаруживается через пару кварталов — витрина как у Елисеевского в лучшие времена, а швейцар у входа задумчив, как президент в ирландском аэропорту.

Развесив шляпы, кобуры и зонтики в гардеробе, вы важно шествуете в зал. Цены в меню окончательно убеждают вас в правильном выборе — два года назад в студенческой пельменной вы почти столько же платили за обед из четырех блюд — пирожка с капустой, пирожка с морковкой, рагу из обоих пирожков и бутылку белого. Вы заказываете то же самое, только по–французски, поскольку меню на русском еще ни в один наш ресторан не завозили. Пока официант порхает от столика к кухне и обратно, две симпатичные девушки украшают ваш столик цветами, а жизнерадостные музыканты исполняют гимн протрезвевшему солнцу.

Все идет отлично, пока с очередной бутылкой официант не приносит счет. Счастливая супруга кокетничает с комнатной пальмой, а вы дрожащими пальцами пересчитываете нули, в тщетной надежде найти среди них запятую. Официант помогает вам, озвучивая сумму и разрисовывая счет изящной прописью.

Порции в меню были указаны дробные, а вам таскали во–от такие тарелки, правда, не уточняя, что это стоит в четыре раза дороже. Цены на спиртное указаны на граммы, а вовсе не за бутылку, как вы наивно подумали. Да ведь и кому в голову придет, что бутылка шампанского может стоить 200 долларов — а вы выхлебали две. За цветы также надо платить, и об этом напоминают милые девушки и еще пара милых юношей, околачивающихся поблизости. Музыканты с суровыми лицами точат смычки. Гардеробщики вывешивают на видное место табличку с прейскурантом, в момент вашего прибытия валявшуюся в самом углу. Таксист в линялой кепке сообщает, что готов подбросить вас до дома всего за тридцать баксов, зато с гарантией безопасности. О том, что это будет не лишним, напоминают жуткого вида гопники, уставившиеся на вас через витрину. В довершение ко всему, ваши доллары (рублей–то не хватает) здесь принимать отказываются, отсылая на обмен к противному субъекту, который меняет зеленый чуть ли не на 64 копейки.

Конечно, больше вы в такой ресторан не придете. Но ведь в городе пять миллионов жителей — для небольшого ресторанчика вполне достаточно.