Читать книгу - "Сестры Тишины. Глупышка - Вера Чиркова"

Яркое солнце, заметно склонившееся к западу, на миг ослепило девушку, оказавшуюся на верхней площадке незнакомой портальной башни.

Но уже в следующий момент, порадовавшись, что в этой должности ей положено постоянно носить темную вуаль, Эста рассмотрела и непривычно высокие стены, и решетку, и стоящих за ней стражников.

– Добро пожаловать, – с почти нескрываемой иронией сообщил знакомый голос, и советник предложил наемнице руку, одновременно приказав телохранителю забрать багаж.

Эста молча и уверенно взялась за его локоть и так же твердо прошествовала рядом с самым влиятельным мужчиной королевства по удобным ступеням лестницы, отгороженной вместо перил ажурной решеткой, поднимающейся до потолка.

Затем герцог провел ее по такому же удобному и довольно просторному коридору, щедро освещенному лампами, в которых горело ароматное масло редких деревьев, и, наконец, широко распахнул перед долгожданной «гостьей» дверь в не очень просторную, но невероятно уютную комнату.

Изящная и одновременно прочная мебель из мореного дуба, светлая кожаная обивка диванов и кресел, мягкие яркие шали вместо пледов и такие же яркие подушки делали комнату по-летнему нарядной.

– Прошу, – иронично поклонившись, указал девушке на кресло советник и опустился в похожее, расположившись спиной к окну и продолжая разглядывать так неожиданно пришедшую монашку, хотя успел по дороге заметить все детали ее нового облика.

Темно-серое платье из мягкого кашемира, со свободной, но неширокой юбкой, длиной чуть выше щиколотки, подпоясано кожаным ремнем. На этой, совершенно не женской по виду вещице висит несколько кошелей из хорошо выделанной кожи, прошитой серебряными нитями и не украшенной ни единым камушком или завитком вышивки. Из-под платья выглядывают черные сапожки без каблука, но на шнуровке, на голове – маленькая облегающая шляпка, похожая на чепчик без завязок, если бы не закрепленная на ней пышным бантом густая вуаль, скрывающая даже подбородок. И завершают этот наряд темно-серые же замшевые перчатки, тоже прошитые серебряными нитями.

Девушка также молча прошла к креслу советника и встала с правой стороны, чуть позади хозяина дома.

– Эсталис! – приподнял бровь Олтерн, и тихоня довольно усмехнулась, похоже, ей все же удалось удивить герцога. – Что это значит? Вы хотите дать понять, что теперь всегда будете там стоять? Но это преждевременно, давайте сначала поговорим. Не волнуйтесь, в этой комнате никого нет.

Как он все же наивен, едко фыркнула про себя Эста, надеется перехитрить ту, кто слышит даже дыхание стражников за дверью! Но раз он хочет поговорить, пусть сначала убедится, о чем именно.

Девушка неслышно скользнула к одному из шкафов, приоткрыла дверцу и, сжав в пальцах, быстро швырнула туда вытащенную по пути из потайного кармана сухую горошинку. А затем снова захлопнула дверцу и повернула в замке ключик.

И также бесшумно вернулась на место.

– Эсталис, – подозрительно оглянулся на нее герцог и, нахмурившись, поинтересовался: – Что ты сделала?

Сестра Тишины даже не шелохнулась. Да и зачем? Тут объяснения лишние, он сейчас и сам все поймет.

И действительно, через секунду в шкафу послышался шорох, еще через две возня, становившаяся все громче, потом сдавленное, явно с трудом сдерживаемое чихание. Через несколько секунд затаившийся в шкафу шпион уже чихал, не скрываясь, шмыгал носом, хрипел и ворочался так, что основательные дверцы шкафа начали подергиваться и скрипеть.

– Демон, – скрипнул зубами герцог и попытался встать с кресла, но тонкая ручка монашки с неожиданной наглостью и твердостью удержала его за плечо и красноречиво указала на висевший рядом шнур колокольчика.

Олтерн немедленно за него схватился, и в следующий момент в гостиную вихрем ворвались трое гвардейцев.

– Откройте шкаф, – указал им герцог, и еще через несколько секунд они уводили из комнаты чихающего, сморкающегося и рыдающего телохранителя.

– Как я понимаю, – холодно поинтересовался Олтерн, расслышав, как чихнул еще один из его верных охранников, – нам тоже лучше отсюда уйти?

Эста только скромно кивнула, не рассказывать же ему, что она могла бы и остаться, сквозь пропитанную особым раствором вуаль ее не проберет никакая перечная пыль.

Герцог не стал ни медлить, ни испытывать судьбу. И даже не подумал ждать новую охранницу или снова предлагать ей руку. Вскочил, быстро выхватил из кармана свернутый в несколько раз большой батистовый платок, прикрыл нос и рот и стремительно покинул комнату.

Эста следовала за ним, не отставая ни на шаг. Они промчались по коридору, спустились по лестнице на следующий этаж и, миновав очередную пару гвардейцев, остановились у дверей.