Читать книгу - "Плата за вседозволенность - Николай Леонов"

Единственное, что могла она сказать, так это то, что он был высокий, широкоплечий, черноволосый и носил усы. О другом Полина рассказала еще меньше. Запомнила только его пальцы, словно скрюченные какой-то болезнью, и огненно-рыжие волосы.

Гуров расспросил всех, и облик «милиционеров» стал обрастать новыми деталями, правда, весьма противоречивыми.

Неизменным оставался только рост, цвет волос, усы и бородавка под левым глазом. В принципе, все это, за исключением бородавки, соответствовало описанию человека, которого видели Светлов и соседка Полежаевой и который точно не мог быть Павловым.

Если, конечно, сотрудники не вступили в преступный заговор с целью выгородить своего шефа. При этом получалось, что все они знали об убийствах и имели выход на информатора Палача, который в это утро сработал, на удивление, оперативно и мгновенно передал в офис показания Светлова. Добавив, на всякий случай, от себя бородавку под левый глаз. Чтобы поменьше похож на Павлова был…

Бред!!! Либо у бизнесмена было два сообщника, поверить во что было трудно, либо Павлова следовало выпускать. Фиктивная проверка его фирмы была организована с одной целью – так или иначе подтасовать улики. Больше тем людям, которые выдавали себя за сотрудников милиции, делать здесь было нечего. Разве что готовить ограбление.

Гуров вернулся в главк с тяжелым сердцем: он понял, что до этого момента почти поверил в виновность бизнесмена. Только не хотел себе в этом сознаваться.

Сам того не заметив, Гуров отступил от правила, которое сам для себя установил: стал подгонять факты под свои догадки, а не выстраивать на фактах линию следствия. Гуров вынужден был признать, что все, сделанное им, так или иначе сводилось к тому, чтобы обвинить в убийствах Павлова.

Бизнесмен почти идеально подходил на роль маньяка. Эдакого второго Чикатило. Вежливого и внешне неприметного, но кровожадного по сути. К тому же все улики были против Павлова. Следы каждого преступления вели к нему. И со стороны Гурова было глупо прятать мысли о том, что парня попросту подставляют. Нужно было что-то исправить.

– Лева, я его расколол! – завопил Крячко, едва сыщик переступил порог.

– Кого? – погруженный в свои мысли, Гуров позабыл, что он поручал Станиславу. Крячко не преминул тут же поиздеваться.

– Господи, вот оно! На Гурова новое откровение снизошло, – Крячко подскочил к сыщику и преданно посмотрел на него. – Просвети, предтеча! Сделай из меня своего апостола. А я потом из твоих озарений библию для ментов напишу.

– Изыди, паяц! – Гуров театральным жестом осенил друга крестным знамением. Шутка Станислава немного его взбодрила. – Нет тебе места в сонме святых.

– Не той рукой крестишь, – фыркнул Крячко. – Или у нас, у ментов, будет принято креститься левой, словно у сатанистов? Люди не поймут…

– Ладно, пошутили, и хватит, – переменив тон, оборвал его Гуров. – Что там с Барановым?

– Так я и говорю, раскололся он, – рассмеялся Станислав. – Я его на понт взял. Дескать, нам с тобой известно, на кого он работает. Напомнил, что ему светит за аморальный образ жизни, за передачу секретной информации криминальным структурам. Затем смилостивился и пообещал, что мы не возбудим против него уголовного дела, если он будет работать на нас и поможет выйти на своих «хозяев». Твое имя на него так магически подействовало, что Баранов даже отпираться не стал. Он сознался, что продавал информацию, и согласился на любые наши условия. Только чтобы мы замяли дело.

– Кому он передавал данные? – насторожился Гуров, почувствовав, что его тактика все же приносит свои плоды.

– Угадай, – явно забавляясь растерянностью сыщика, потребовал Станислав. – Даю тебе три попытки.

– Стас, у нас нет времени играть в игрушки, – одернул его Гуров и повторил: – Кому Баранов продавал информацию?

– Пончику, – Крячко слегка обиделся на то, что сыщик не разделяет его радости. – Пашинину Глебу Сергеевичу. Для Павлова-старшего.

– Вот попали, на ровном месте и мордой об асфальт, – пробормотал Гуров, удивленный таким поворотом дела. – Ну-ка, расскажи подробнее, о чем он тебе поведал.

Оказывается, Баранов уже давно пользуется услугами проституток. Никаких неприятностей от этой порочной страсти у него не было до тех пор, пока в его районе не появилась новая фирма. Подполковник решил попробовать «свежатинки» и связался со Смертиным. На следующий день к нему подошел Пончик и предложил просмотреть видеокассету. Естественно, что там были пикантные сцены с участием Баранова.

– Правда, до генерального прокурора он не дотянул, – не мог не сострить Крячко. – На двух девушек у нашего подполковника сил не хватило. Хотя, может, просто по званию еще не положено.

– Хватит паясничать, – оборвал его Гуров. – Рассказывай дальше.

А дальше рассказывать было практически нечего. Баранова оставили почти на месяц в покое, предварительно вручив в качестве аванса тысячу долларов. Чтобы покрепче посадить на крючок. Первый раз передать информацию от него потребовали в тот день, когда Крячко привез Павлова в главк. Подполковник собрал все, что смог узнать о ходе следствия, и отдал информацию Смертину.

В обмен он получил еще тысячу долларов и бесплатную проститутку по своему выбору. После этого Баранов передавал сведения каждый день и исправно получал очередную «штуку баксов». Правда, теперь проституток ему снова пришлось покупать. Причем подполковник пожаловался Крячко на то, что цены на девушек страшно взлетели.

– Ты уверен, что это было в день первого привода Павлова? – переспросил Гуров. – Ведь Палач первый раз позвонил мне за день до этого.

– Уверен, – брезгливо поморщился Крячко. – Эта продажная похотливая рожа была настолько перепугана, что не мог даже врать.

Гуров задумался. Надежда выйти на настоящего убийцу, зародившаяся в нем, быстро пропала. То, что Баранов продался криминальным структурам, конечно, вызывало у Гурова отвращение. Но делу оно не помогало. До Палача было так же далеко, как и в первый день следствия.

Вполне понятно было то, зачем Павлов-старший подцепил на крючок офицера главка. Можно было представить и то, что такую «крупную рыбу» предпочитали не задействовать без крайней нужды. Естественно, что после ареста сына у Павлова уже не было вопросов о том, безопасно ли нарушить конспирацию своего столь ценного информатора в органах. Ради спасения сына он легко мог бы пожертвовать и Барановым, и Пончиком, вместе взятыми.

В любом случае Баранов никакого выхода на убийцу не имел. То, что он начал передавать информацию уже после первого звонка Палача, говорило о том, что у убийцы есть другой источник сведений. Гуров вновь оказался в тупике. И подозревать Павлова в причастности к убийствам теперь было совершенно глупо.

Об этом сыщик и рассказал Крячко.

– Ну и что дальше? – обреченно спросил тот, едва сыщик закончил говорить. – Делать что будем?

– У нас есть еще Смертин, – ответил Гуров. – Он похож по описанию на водителя «Ауди». Павлова будем отпускать. Я с ним поговорю. А ты бери Смертина, он сейчас должен быть на опознании, и слетай в оба дома. К старушкам. Проведи следственный эксперимент. Может, что-то он и даст.