Читать книгу - "Встреча по-английски - Людмила Мартова"

С одной стороны, выходить из обманчиво уютного мирка квартиры, в которой так маняще светился экран телевизора, было лень. С другой – Маше ужасно хотелось черешневого компота и ветчинной колбасы, положенной на свежий ржаной хлеб, а с третьей, как ни крути, а прекращать добровольную схиму все равно было нужно. Маме Маша не посмела сказать, что уехала в отпуск, чтобы не накликать на свою несчастную голову бури и грозы, неизбежно возникающие при таком повороте событий, а потому соврала, что заболела гриппом. Переполошившейся маме Маша строго-настрого запретила себя проведывать.

Переполошилась она, естественно, не из-за того, что переживала о здоровье дочери, а от того, что боялась заразиться сама. За прошедшие две с лишним недели она пару раз звонила, чтобы выяснить, не готова ли еще дочь вернуться к выполнению своих обязанностей, но Маша разговаривала своим особенным «рыдательным» голосом, который мама воспринимала как «насморочный» и оставляла ее в покое. Но покой не мог длиться вечно. Для этого Маше нужно было как минимум помереть, а это в ее планы все-таки не входило.

Итак, решено, сейчас она оденется, сходит за продуктами, завтра съездит к маме, перезвонит Лиле, чтобы заверить подругу, что у нее все нормально, уточнит у Лавры, должна ли она досрочно выйти из отпуска, и, если нет, то оставшиеся у нее пять дней проведет за английским языком и просмотром фильмов с участием своего божества. А если да, значит, выдерет себя за волосы из свалившегося на нее сплина и вернется в реальную жизнь. Ту настоящую жизнь, которая прописана в ее судьбе вместе с мерзнущим за окном городом и страной, так не похожей на неведомую Англию.

Покупки заняли у нее неожиданно много времени. У Маши было чувство, что за две недели затворничества она растеряла самые простейшие навыки – не могла выбрать молоко, набрать лимоны в один пакет и помидоры в другой, решить, что именно нужно купить себе, а что маме. В магазине она провела не меньше часа и, когда вышла на улицу, то обнаружила, что стало почти совсем темно. Идти было недалеко, но тяжелые сумки оттягивали руки, и она пожалела, что не догадалась поехать в супермаркет на машине.

Обычно она так и делала, заезжая за провизией по дороге с работы, но сегодня неблагоразумно решила, что до магазина дворами минут пять ходу и ради этого прогревать застывшую на морозе машину просто глупо. На самом деле глупо было тащиться в темноте по скользкой тропинке с четырьмя тяжеленными пакетами в руках. Но в своих действиях Маша Листопад в последнее время перестала искать логику.

Чертыхаясь под нос, она медленно брела по направлению к дому, стараясь хотя бы не упасть.

– Простите, вы не можете мне помочь, я, кажется, заблудился, – услышала она за спиной мужской голос. В нем, приятном и бархатистом, было что-то неправильное, и Маша вдруг с изумлением поняла, что голос говорит по-английски, а она его понимает.

Резко повернувшись, она потеряла равновесие и рухнула вниз, роняя свои пакеты.

– O, my God! – воскликнул голос, и чьи-то крепкие руки помогли Маше вновь вернуться в вертикальное положение. – Простите, я напугал вас.

От изумления Маша не могла говорить. Происходящее казалось ей сном, и в этом сне она видела перед собой довольно высокого крепкого мужчину лет сорока, одетого в качественное, видно, что дорогое шерстяное пальто и шарф, элегантно обмотанный вокруг шеи. Голову мужчины украшала вязаная шерстяная шапочка, смешная и не подходящая по стилю. Но именно в такой шапочке на многих фотографиях красовался Джуд Лоу, поэтому Маша ее восприняла вполне благосклонно.

– Позвольте представиться, меня зовут Дэниел Аттвуд. С вами все в порядке?

– Да, спасибо, – пролепетала Маша. – Меня зовут Мэри. Вам нужна помощь?

– Помощь сейчас, скорее, нужна вам, – развеселился вдруг мужчина и начал собирать со снега Машины пакеты и выкатившиеся из них банки, в том числе и с черешневым компотом. – Но если вы сможете подсказать мне дорогу, то я буду вам признателен. Я иду в гости, но, кажется, потерялся.

– Какой адрес вам нужен? – спросила Маша, все больше и больше удивляясь сама себе. Она говорила по-английски, и незнакомец, судя по всему, ее понимал. Ну надо же, не зря она каждый день истязает себя уроками.

Оказалось, что он идет в ее дом, но в соседний подъезд, где его ждут друзья, и Маша вызвалась показать самый короткий путь. Ее тяжеленные пакеты он ей так и не отдал, а нес их сам, причем так легко и непринужденно, как будто они и не весили черт знает сколько. Сначала Машу это смущало, а потом перестало.

– А вы иностранец? – спросила она, смутно припоминая, что, кажется, такие вопросы задавать неприлично.

– Да, я – англичанин, – с готовностью отозвался Дэниел, видимо, ничего не знавший о внушенных Маше бабушкой правилах приличия. – Я приехал на три месяца сюда по работе. Но вам это, наверное, неинтересно.

Все, что было связано с Англией, Маше сейчас было очень интересно, но так как признаваться в подлинной причине своего интереса было как-то неловко, она пробормотала, что очень любит английскую литературу.

– Голсуорси, Войнич, Шекпир, – старательно выговорила она. – Всегда жалела, что не могу прочитать их в подлиннике.

– Почему нет? – удивился он.

– Потому что я не знаю языка, – серьезно ответила Маша. – Мой английский ужасен.

– По-моему, нормально. – В темноте двора, по которому они шли, Маша скорее почувствовала, чем увидела, как он пожал плечами. – Но если хотите, я могу с вами заниматься. Признаться, впервые вижу в вашем городе человека, который любит Голсуорси и Войнич.

– А русскую литературу вы читали? – спросила Маша, оставив сделанное явно из вежливости предложение без внимания. – Каких писателей вы любите?

– Не буду оригинальным, но «Войну и мир». И, кстати, должен сказать, что вы, русские, зря стесняетесь своего несовершенного английского. Как бы вы ни говорили по-английски, вы все равно – молодец по сравнению со мной. Я же не говорю по-русски.

– Как же вы поехали в страну, не зная языка? – поддела его Маша, которой отчего-то было легко-легко, будто она и не разговаривала сейчас с совершенно незнакомым мужчиной, да еще и на чужом языке. Она просто не узнавала саму себя.

– А я и не должен был ехать, так получилось, – сказал он и остановился вслед за ней, потому что за разговором они уже пришли к Машиному подъезду.

– Ну что ж, спасибо вам. – Маша протянула руки и взяла свои тяжелые пакеты, мимолетно обрадовавшись, что не тащила их сама всю дорогу. – Вы мне очень помогли.

– А вы мне, – сказал он. – Мэри, а можно я вам позвоню?

– Зачем? – искренне удивилась Маша.

– Поговорить об английской литературе. И о русской тоже.

– А, да, конечно. Звоните. Но мне некуда записать свой номер.

– Я запомню, – серьезно сообщил мистер Аттвуд, если Маша правильно расслышала его фамилию. – У меня хорошая память на цифры.

И ей ничего не оставалось, кроме как продиктовать номер своего мобильного.