Читать книгу - "Галстук с тугим узлом - Леонид Орлов"

— И вам будет нужна не оперативная информация, а документальное подтверждение, с которым ваше руководство смогло бы выйти на трибуну в Совбезе ООН. И прищучить кое‑кого. А кого, я вам даже могу подсказать. Не думаю, что очень уж сильно ошибусь, если назову несколько фамилий высокопоставленных чиновников администрации США. Элиот Абрамс, например.

— Абрамс? Помощник госсекретаря? Хорошо, это дискредитирует внешнюю политику «мирового жандарма».

— Джон Пойндекстер, — медленно проговорил Головатов, потягивая кофе из чашки.

— Адмирал Пойндекстер, советник президента по национальной безопасности. Отлично. Еще?

— Еще один советник президента США, Роберт Макфарлейн. Я бы назвал даже министра обороны Каспара Уайнбергера, но он в любом случае окажется замазанным, потому что окажутся замазанными его подчиненные. Неплохо было бы доказать участие ЦРУ в поддержке никарагуанских контрас.

— Хорошо, Виктор Романович. — Быстров остановился посреди комнаты, засунув руки глубоко в карманы брюк и задумчиво глядя на разведчика. — На том и порешим. Детали отработаем позже, это уже формальности. Внешняя разведка пусть добывает нам оперативную информацию о причастности тех или иных лиц к нарушению установленных международных юридических норм на Ближнем Востоке и в Никарагуа, а мы… Мы отправим в Центральную Америку толкового сотрудника. И поставим ему задачу собрать официальные доказательства причастности аппарата президента США и американских спецслужб к поддержке контрас и поставки туда оружия вопреки требованиям ООН. С этими доказательствами мы сможем выйти на Совет безопасности ООН, и кое‑кому придется свернуть свои делишки. Вот так‑то. Без стрельбы, без атак спецназа и ковровых бомбардировок.

— Трудно это будет, — покачал головой Головатов.

Станислав Сергеев, вытирая лицо полотенцем, вышел из вагонного туалета и посмотрел в окно. Через полчаса пограничный контроль в Пеньяс Бланкас, и дальше поезд двинется уже по территории Республики Никарагуа.

За окном тянулись зеленые холмы и озера. Проплыли мимо дома́ в мавританском стиле и мощенные камнем улочки небольшого приграничного городка. Тихая сельская жизнь, любопытные глаза, провожавшие пассажирский состав редкой для этой страны железной дороги, повозка, запряженная мулами, и тут же новый дорогой пикап. И вездесущие смуглые дети с велосипедами.

Сергеев въезжал в Никарагуа через Коста‑Рику. Это было удобно со всех точек зрения. Коста‑Рика является единственным во всей Америке нейтральным государством, которое еще в 1948 году полностью отказалось от использования армии. Единственной силовой структурой в стране остается полиция. Политика государства максимально лояльна к соседям и Советскому Союзу. Даже уровень преступности в Коста‑Рике относительно низкий, эта страна считается одной из самых безопасных в Латинской Америке.

До Манагуа ехать было уже недолго, но для пограничной проверки Станислав решил все же надеть костюм. Не пристало сотруднику дипломатической миссии щеголять перед пограничниками в шортах и майке. Духота. Влажная, напоенная запахами джунглей и ветрами с океана, но все же духота. Так бывает, когда в жарком климате испаряемость повышает влажность воздуха почти до «точки росы».

Состав остановился очень плавно, чуть качнулся, как будто проверяя крепость тормозов, и замер окончательно. Уже завязывая галстук и натягивая пиджак, Сергеев посмотрел в коридор. Пограничников еще не было в вагоне, но на перроне уже мелькали погоны. Распоряжался, активно жестикулируя, один из офицеров с короткими усами. Около него стоял мужчина в светлом летнем костюме и что‑то горячо говорил, чуть склоняясь к уху офицера.

Сергеев замер в дверях купе и стал всматриваться в европейское лицо незнакомца. Что‑то в нем было неуловимо знакомое. Станиславу очень не понравилось, как этот человек общался с пограничником и что спустя пару минут они оба ушли куда‑то в голову поезда. Эту спину, это движение лопаток дипломат уже где‑то видел. Нет, не в этом светлом костюме. Кажется, на той спине была рубашка. Цветная, навыпуск. Но вот это движение лопаток чуть сутулой спины он запомнил хорошо.

Станислав знал, что память его подвести не могла. Он тренировал ее с юности и теперь мог с чистой совестью называть фотографической.

Где он его видел? В Испании, откуда сегодня прилетел сам? Уже здесь, в Панаме? Или в поезде? Этот человек был пассажиром этого поезда. Сергеев совершенно точно видел эту спину, когда человек неторопливо проходил по коридору. Потом остановился у окна в конце вагона. И это было вчера, когда состав только тронулся.

Станислав машинально глянул на часы. Поезд простоит на пограничном пункте не больше часа. Отсюда до столицы ехать не больше двух часов, а на вокзале его встретят сотрудники миссии. Чем опасна слежка? А ведь это слежка! Неприятно, что вся секретность его приезда в Никарагуа летела теперь в тартарары. Скрыть приезд дипломатического работника в страну сложно тем, что миссия его всегда официальная. Но вот отсрочить внимание к своей персоне иностранных спецслужб и местной оппозиции все же хотелось.

Где‑то захлопали тамбурные двери, послышались быстрые реплики на испанском. Значит, пограничные наряды пошли по вагонам. Сергеев подумал, что солиднее для его статуса было бы вернуться в купе и сесть с самым независимым видом у окна. Но спина того незнакомца в белом не давала покоя.

Спину он опознал, а вот лицо… он видел его раньше. Где? Вспоминай, дипломат, уговаривал себя Станислав, это важно. В Испании? Нет. И не в Панаме. Сергеев видел артикуляцию губ этого человека, когда тот разговаривал с местным пограничником. Этот человек не принадлежит к испаноязычной нации. Это Станислав теперь понял окончательно. За несколько лет работы в Испании он хорошо научился определять по артикуляции, родной испанский язык для собеседника или нет. Даже если произношение того безупречно.

У этого типа на платформе была артикуляция человека, для которого родным является, скорее всего, английский язык. А вот это плохо. Если английский язык, то, скорее всего, он американец. А если учесть, что Сергеев прилетел в Центральную Америку как раз для выявления участия США вообще и ЦРУ в частности в поддержке никарагуанских контрас, то появление этого типа в белом может оказаться серьезной помехой, препятствием, угрозой для его миссии.

Мозг работал четко, привычно оперируя известными фактами, связывая их с возможными событиями. Память перебирала лица и фамилии людей. Кто этот человек? Дверь тамбура открылась, и в вагон вошли трое пограничников.

В первом же купе, коротко козырнув, офицер начал проверять документы. Его помощник с сержантскими нашивками держал открытой какую‑то папку. Возможно, со списками нежелательных для пересечения границы лиц, вещей или чего‑то еще, что находится на особом контроле в пограничной зоне. За себя Сергеев не беспокоился — его охранял дипломатический паспорт со всеми вытекающими для его обладателя правами.

Я его не видел ни разу лично, сделал очередной вывод Сергеев, я его видел на экране, в какой‑то справке, в каком‑то ролике. В связи с чем? Сделав одно незаметное движение, Сергеев оказался на несколько сантиметров ближе к выходу из купе, в поле его зрения попал весь коридор до самого тамбура.