Читать книгу - "Мистик-ривер - Деннис Лихэйн"

Толстомясый нацелил на них палец, потом согнул его, делая ребятам знак подойти поближе и повторяя этот жест, пока они не очутились возле него.

— Можно мне вам вопросик один задать, а? — Он наклонился, перегнувшись во внушительной своей талии. — Вы что, ребята, думаете, что драться посреди улицы — это хорошо?

Шон заметил золотой жетон, прицепленный к ремню у толстого правого бока.

— Не слышу ответа! — Полицейский приложил руку к уху.

— Нет, сэр.

— Нет, сэр.

— Нет, сэр.

— Значит, вы хулиганы. Вот вы кто такие! — Он ткнул своим толстым пальцем в сторону человека в машине. — Мне и моему напарнику порядком надоело здешнее хулиганье, от которого приличным людям в Ист-Бакинхеме житья нет и на улице страшно показаться. Ясно?

Шон и Джимми молчали.

— Простите, — сказал Дейв Бойл. Вид у него был такой, словно он сейчас расплачется.

— Вы здешние? — спросил рослый полицейский. Глаза его шарили по левой стороне улицы так, словно он знал здесь всех и каждого и соври они, он их тут же заберет в отделение.

— Угу, — сказал Джимми и оглянулся на дом Шона.

— Да, сэр, — сказал Шон.

Дейв ничего не ответил.

Полицейский перевел взгляд на него:

— А? Ты что-то сказал, парень?

— Что? — Дейв покосился на Джимми.

— Ты на него не гляди. Ты на меня гляди! — Дыхание толстомясого с шумом вырывалось из его ноздрей. — Ты здешний, парень?

— А? Нет.

Полицейский наклонился к Дейву:

— А где ты живешь, сынок?

— Рестер-стрит. — Он все еще не сводил глаз с Джимми.

— Отребье с Плешки пробралось на Стрелку, да? — Вишнево-алые губы полицейского вытянулись в трубочку, словно он сосал леденец. — И наверно, не для добрых дел.

— Сэр?

— Твоя мать дома?

— Да, сэр. — По щеке Дейва скатилась слеза, и Шон с Джимми отвели взгляд.

— Надо будет с ней побеседовать. Рассказать, что задумал ее хулиганистый сынок!

— Я… да я ничего… — забормотал Дейв.

— А ну залезай! — Полицейский распахнул заднюю дверцу, и Шон ощутил явственный и крепкий запах яблок, октябрьский запах.

Дейв поглядел на Джимми.

— Лезь давай! — рявкнул полицейский. — Ты что, хочешь в наручниках оказаться?

— Я…

— Что? — Казалось, полицейский был просто в ярости. Он хлопнул по распахнутой дверце. — Лезь, черт тебя дери!

Громко плача, Дейв влез на заднее сиденье.

Полицейский уставил толстый, как обрубок, палец на Джимми и Шона.

— А вы ступайте и расскажите вашим матерям, как вы себя вели. И чтобы больше драк на моих улицах не было!

Джимми и Шон посторонились, а полицейский впрыгнул в машину, и та тронулась.

Они глядели, как, доехав до угла, она повернула направо. Лицо Дейва, постепенно растворявшееся в темноте автомобиля, было все время обращено к ним. И тут же улица опустела, онемела, словно оглушенная стуком захлопнувшейся дверцы. Джимми и Шон стояли на месте, где только что был автомобиль, глядели себе под ноги и по сторонам, только не друг на друга.

Шон все не мог избавиться от острого ощущения перелома, к которому теперь присоединился мерзкий вкус во рту — словно сосешь грязные монеты. В желудке была пустота, как если б его вычерпали ложкой.

Наконец Джимми сказал:

— Ты все начал.

— Он начал.

— Нет, ты. Теперь его зацапали. А у матери его не все дома. Нечего и говорить о том, что она сделает, когда его приволокут к ней двое полицейских.

— Не я это начал.

Джимми пихнул Шона, и тот ответил ему тем же. Сцепившись, они покатились по земле, тузя друг друга.

— Эй!

Шон отпустил Джимми, и они оба вскочили, ожидая опять увидеть перед собой полицейских, но вместо них перед мальчиками предстал мистер Дивайн, спускавшийся с крыльца и направлявшийся к ним.

— Чем это вы двое, черт возьми, занимаетесь?

— Ничем.

— Ничем.

Поравнявшись с драчунами, отец Шона нахмурился.

— Уйдите-ка с мостовой.

Мальчики поднялись на тротуар, туда, где стоял отец.

— Разве вы не втроем были? — Мистер Дивайн огляделся по сторонам. — А где Дейв?

— Что?

— Дейв. — Отец Шона пристально смотрел на них. — Ведь Дейв был с вами, так?

— Мы подрались на улице.

— Что?!

— Мы подрались на улице, и нас застукала полиция.

— Когда это было?

— Да минут пять назад.

— Ладно. Итак, вас застукала полиция…

— И они забрали Дейва.

Отец Шона опять рассеянно огляделся — посмотрел в одну сторону, в другую…

— Они что? Забрали?

— Чтобы отвезти его домой. Я соврал. Сказал, что живу здесь. А Дейв сказал, что он с Плешки, и они…

— Что ты такое плетешь? Шон, как выглядели эти полицейские?

— А?

— Они были в форме?

— Нет, нет, они…

— Тогда откуда ты знаешь, что это полицейские?

— Я не знаю… Они…

— Они — что?

— У него жетон был, — сказал Джимми. — На ремешке.

— Какой из себя?

— Золотой.

— Ладно. А надпись какая?

— Надпись?

— Ну, слова были написаны какие-нибудь? Ты прочел там что-нибудь? Заметил надпись?

— Нет. Не знаю.

— Билли?

Они подняли головы. На крыльце стояла мать Шона, и на лице ее было сдержанное любопытство.

— Послушай, дорогуша… Позвони в полицейский участок, хорошо? Узнай, не забирала ли полиция мальчика за драку на улице.

— Мальчика…

— Дейва Бойла.

— О господи! Надо матери его…

— Давай пока не будем, а? Подождем, что скажут в полиции. Согласна?

Мать Шона пошла в дом. А Шон глядел на отца. Тот словно не знал, куда ему девать руки. Он сунул их в карманы, потом вытащил, вытер о штаны. Потом чертыхнулся себе под нос и стал глядеть вдоль улицы, как будто Дейв маячил где-то на перекрестке — пляшущая бесплотная фигурка, невидимый Шону мираж.

— Она была коричневая, — сказал Джимми.

— Что?

— Машина. Темно-коричневая. По-моему, вроде «плимута».