Читать книгу - "Испытательный полигон - Майкл Коннелли"

помочь. Включите меня в дело и позвольте работать на вас. Я не напишу ни слова до вынесения вердикта.

Я старался выглядеть невозмутимым, но Макэвой не видел, как я захлебываюсь. Открывшаяся информация была настолько сложной, что я не мог ни осмыслить ее, ни справиться с ней.

Мне катастрофически не хватало времени и знаний, и поэтому большая часть технических деталей ускользала от меня. Я опасался предстать перед судом неподготовленным и некомпетентным. Мой следователь был хорош в поиске свидетелей и работе на месте, но не в анализе огромных объемов кода и внутренней переписки Кремниевой долины. Я осознавал, что в одиночку, мне это дело не по силам. В зале суда я был готов к «бою», но мне не хватало «оружия» для победы.

То, что предложил Макэвой, показалось мне спасательным кругом, брошенным утопающему. Я постарался ничем себя не выдать, но понимал: стоит ему провести в нашем офисе хотя бы пятнадцать минут, он увидит, насколько всё запущено.

— Позволить вам работать на меня — что это значит? — спросил я. — Я взял дело на условиях гонорара успеха. Не выиграю — не получу ни цента. Денег на исследователя у меня сейчас нет.

— Я денег не прошу, — сказал Макэвой. — Просто дайте мне возможность стать участником этого процесса. Я буду помогать вам, вы поможете мне.

— Мне нужно поговорить с моей клиенткой.

— Разумеется.

— Как с вами связаться?

Макэвой протянул визитку. «Джек Макэвой, писатель. «ЧЕСТНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ».

Я убрал визитку в карман и сказал Макэвою, что обдумаю его предложение и свяжусь с ним после разговора с Брендой Рэндольф.

Глава 4.

Я шел к Уголовному суду Калифорнии, который находился напротив, в полуквартале от федерального суда. По дороге я позвонил Циско Войцеховски, моему следователю. Он был тем, кто поддержал меня в переходе от уголовных дел к гражданским несмотря на то, что я стал поручать ему гораздо меньше задач. Он ответил вопросом вместо приветствия:

— Как всё прошло?

— Судья взяла оба ходатайства в работу и вынесет решения в понедельник.

— Дьявол. Хотите, я позвоню Пателю? Он надеялся узнать уже сегодня.

— Нет, я сам позвоню. А тебе нужно найти для меня одного человека.

— Свидетеля?

— Нет. Писателя. Джека Макэвоя. Он предлагает нам помощь.

— Какую ещё помощь?

— Он пишет о технологиях. Ведёт блог, или «Сабстак», или как это теперь зовут. И книги пишет. Хочет быть мухой на стене — на нашей стене — а потом написать книгу об этом деле, где будет более широкая история про неконтролируемый ИИ. Взамен предлагает войти в команду и помочь с этим завалом данных.

— Мик, ты правда хочешь допустить к делу постороннего? Это рискованно.

Я стоял на Темпл‑стрит, дожидаясь, когда можно будет перейти, и по привычке оглянулся, не следит ли кто за мной. У «Тайдалвейв» были огромные ресурсы, на кону стояли миллиарды. Основатель компании Виктор Вендт на последнем заседании совета директоров пообещал акционерам, что дело будет улажено тихо и не дорого. Но я упрямо вёл его к суду. Я постоянно чувствовал на себе «его взгляд».

Позади никого не было. По крайней мере, никого, кого я смог бы заметить.

— Именно поэтому я и хочу, чтобы ты его проверил, — сказал я. — У него три книги, которые, по его словам, стали бестселлерами.

— Помнишь названия? — спросил Циско.

— Запомнил только последнюю. «Честное предупреждение». Так же он назвал и…

— О, я знаю этого парня. Лорна обожает его книги.

Лорна была моим офис‑менеджером. Она же — жена Циско и моя бывшая жена. Всё сложно, но как‑то это работало.

— Тем лучше, — сказал я. — Я просто хочу знать, могу ли я доверять ему настолько, чтобы посвятить в дело. Мы захлёбываемся в технических документах. Лишняя пара глаз, особенно если он действительно разбирается в этой области, нам не помешает.

— Я этим займусь, — сказал Циско. — Куда ты сейчас?

— В уголовный суд. Посмотрю, удастся ли попасть к Мэгги.

— Чёрный ящик с собой?

— При мне.

— Удачи.

— Она мне, вероятно, понадобится.

Я направился по Темпл-стрит к главному входу в здание Уголовного суда. Несмотря на то, что многое здесь изменилось, лифты остались прежними – такими же медленными и тесными, как я помнил из прошлых лет.

Пройдя досмотр и металлоискатель (где пришлось объяснить, что это за черный ящик в моем портфеле), я потратил почти полчаса, чтобы подняться на шестнадцатый этаж, в офис окружного прокурора Лос-Анджелеса.

У стойки регистрации я представился, сообщил, что у меня нет назначенного визита, но я хотел бы поговорить с прокурором. Я упомянул, что это касается ее дочери, зная, что это откроет мне двери.

Стулья в зоне ожидания были пластиковыми на хромированных ножках — стиль, вышедший из моды десятилетия назад. Но они выдержали испытание временем, как и большинство интерьера этого здания, и по‑прежнему служили посетителям верой и правдой. Я просидел на одном из них минут двадцать, прежде чем администратор пригласила меня дальше.

Меня перевели в ещё одну комнату ожидания — уже за пределами общего приёмного зала. Стул здесь был чуть мягче, с истёртой подушкой. На этот раз я просидел десять минут.

Наконец меня провели в святая святых — кабинет, где моя первая бывшая жена, Мэгги Макферсон, недавно вполне законно избранная окружным прокурором, сидела за большим столом, а вдоль стены тянулся ряд флагов. Она выиграла этот пост на досрочных выборах. Предыдущий окружной прокурор внезапно ушёл в отставку после того, как «Лос‑Анджелес Таймс» опубликовала серию его текстовых сообщений, разоблачающих его расовые предубеждения.

Я развёл руками, держа портфель.

— Ничего себе, — сказал я. — Мэгги Макферсон на вершине мира.

— Ну, на вершине округа, пожалуй, — ответила она. — Я всё думала, когда ты объявишься, хотя то, что ты использовал нашу дочь, чтобы пробраться сюда, было немного неожиданно.

— Я лишь сказал, что хочу поговорить с тобой о ней. Как у неё дела?

— Насколько мне известно, хорошо.

— Хотелось бы, чтобы и дома у неё всё было хорошо.

— Она просто взяла перерыв на год. Очень помогала во время кампании и, по‑моему, заслужила его.

— Прекрасно. Тогда ты можешь оплачивать её счета, раз уж ты единственная со стабильной зарплатой.

Наша дочь Хейли, имея за плечами весьма дорогой юридический диплом Университета