Читать книгу - "Ищите женщину - Фридрих Незнанский"

Охранник — американец сидел в одной из комнат апартаментов.

Присматриваясь к нему, Грязнов скорее чисто интуитивно понимал, что тот что-то знает, но… не торопится выдать следствию. Он же незнаком с российскими законами и не знает, что у нас можно на следствии говорить одно, а на суде полностью противоположное. Это не Америка, где, открыв рот, ты уже не сможешь закрыть его. Ну ничего, тут, в конце концов, можно и подождать немного.

Другое волновало Грязнова: кого пришлет Генпрокуратура. Хотелось бы, конечно, чтоб Сашку Турецкого, но о нем что-то в последнее время не слышно. Командировки, то да се. А то ведь дело может случиться громким, вот и пришлют кого-нибудь вроде начальника следственного управления Казанского, карьериста и вообще того еще хмыря, а с ним никакой каши не сваришь, одна нервотрепка. Грязнов собрался уже позвонить заместителю генерального прокурора по следствию Константину Дмитриевичу Меркулову, но появились американские представители из посольства: офицер безопасности и советник посла, назвавшийся Саймоном Лайонсом, с которыми тут же уединился для решения каких-то дипломатических проблем чиновник российского МИДа.

А следствие, как таковое, тем временем топталось на месте. Нет, в общем-то каждый профессионально делал свое дело, однако не хватало, как говорится, основного стержня. Главного нерва, к которому от многочисленных нервных окончаний должны нестись сигналы, выявляя конечную идею. Оформить и обосновать такую идею, чтобы максимально четко определить основные версии дальнейшего расследования, должен, естественно, специалист. За долгие годы работы в уголовном розыске Грязнов привык в наиболее трудных ситуациях видеть рядом с собой своего старого друга Александра Борисовича. Старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре Российской Федерации — так он именовался полностью — Турецкий был таким вот неутомимым мотором, фонтанирующим идеями…

Отворилась дверь, и в комнату, представляющую собой некое подобие зала для приемов в этих обширных апартаментах, стремительно вошел Александр Борисович собственной персоной. Вид у него был слегка взъерошенный, как у недавно проснувшегося, но еще не полностью осознавшего это человека. Он вежливым, но властным жестом отстранил кинувшегося к нему охранника — из местных, гостиничных чекистов.

— Ну что у вас тут? — спросил так, будто имел весьма негативные представления о розыскных способностях присутствующих. И, как заговорщик, подмигнул Грязнову.

Вячеслав Иванович мысленно перекрестился.

Через несколько минут Турецкий был уже в курсе всего, то есть практически ничего, за исключением того малого, что лежало в настоящий момент на поверхности.

— Григорий Севастьянович, — обратился он к генералу Наумову, несколько обособленно устроившемуся у окна, не принимавшему участия в разговоре, но определенно озабоченному своими амбициями, — хочу попросить вас, как человека, представляющего высшие государственные сферы, — Турецкий поднял указательный палец к потолку, подразумевая Самого Господа Бога, либо, в крайнем уж случае, президента, — сообщить дипломатическим представителям двух дружественных государств, уединившихся для приватной беседы, что прибыл руководитель комплексной оперативно-следственной группы и намерен немедленно допросить свидетеля по делу об убийстве американца. Если нужен переводчик, мы его немедленно доставим. И еще, господа… — повернулся он к остальным представителям ведомств, удобно расположившимся в креслах. — Те из вас, чьи конкретные интересы в настоящий момент не связаны с данным делом, могут быть свободны. Зачем вам терять ваше драгоценное время на следственную рутину? Полагаю, что все заинтересованные ведомства и службы будут иметь полную информацию, которую сумеет получить следствие. Поэтому, если нет возражений, — он «гостеприимно» указал рукой на входную дверь, — милости прошу…

После короткой неловкой паузы несколько человек поднялись и, не теряя достоинства, удалились.

— А ты молоток, Турецкий! — неожиданно хмыкнул генерал Наумов. — Пойду выясню, чего они там, действительно, дурью маются.

Так он по-своему оценил секретную беседу дипломатических представителей.

— Ну а теперь, Слава, расскажи, что вы на самом деле успели тут выяснить, — сказал Турецкий, когда генерал вышел.

— Чего у тебя вид такой? — усмехнулся Грязнов.

— Это какой?

— Будто тебя из койки вытащили.

— А-а… — засмеялся Турецкий. — Ты угадал. Я дрых, как младенец, и, кажется, видел очень приятный сон. Но его прервал Костя, который, как, впрочем, и обычно, заявил, что я, мол, дрыхну, а мой лучший друг Вячеслав ломает башку над очередной неразрешимой задачкой. Словом, даже не умывшись толком, я уселся в Костину «Волгу» и оказался здесь. Не знаю, к чему был сон, но на моей памяти покушались на президентов и премьеров, всяких там вице-премьеров мочили направо и налево, а вот с американскими консулами, по-моему, впервые. Или я ошибаюсь?

Грязнов пожал плечами и машинально взглянул на свои часы:

— Спать в пятом часу?…

— А я, к твоему сведению, именно это время дня наиболее охотно отвожу для сна, — как отрезал Турецкий.

— Значит, память мне изменяет. — Грязнов пожал плечами, решив, что шутки друга становятся пресными и не заслуживают даже улыбки. — В конце концов, каждый может спать, когда хочет.

— Или когда начальство дозволяет, — подхватил Турецкий. — Я ночью из Владивостока прилетел. Есть вопросы?

— А почему я не знал? Тоже, друг называется!

— Э-э… друг… — вздохнул Турецкий. — Как у Шекспира? Есть многое на свете, друг Гораций, о чем не снилось нашим мудрецам… Расскажу потом… Да, еще банкиры были, бандиты — тоже; а вот консулов все равно не припомню. Ну где там наш генерал? Он уже успел тебе попортить нервы?

— Да как сказать… — замялся Грязнов, не любивший вообще связываться с высокопоставленными чиновниками, какие бы функции те ни исполняли.

— Все ясно, — улыбнулся Турецкий. — Но у него одна слабость: он любит удаляться с высоко поднятой головой. Поможем не разочароваться. А что вы тут углядели?

— Имеется ряд косвенных улик. Но пока молчит американец-охранник, мы ничего не можем свести воедино. Во-первых, неизвестен убитый собеседник консула. Никаких при нем документов — кто, что, откуда? Никто, кстати, не обратил внимания, как он пришел сюда. На вид, как я уже говорил, лет тридцать. Может, с небольшим. Парень симпатичный. Был. Смерть последовала от выстрела в голову. Почти в упор. Аналогичная рана у американца. То есть я могу с уверенностью сказать, что киллер был высоким профессионалом. Ему не потребовался контрольный выстрел, бил точно, куда хотел. Вывод: либо близко знал обоих и поэтому мог подойти, чтобы произвести выстрелы практически в упор, либо… черт его знает. Пистолет — известный тебе, наш, родненький ПСС, то бишь бесшумный и беспламенный. Последняя модель. В магазине для шести патронов четыре не использованы. Номера, естественно, сбиты, но эксперты пообещали попробовать восстановить, может, узнаем, откуда уши торчат. Что еще? Ах да, как всегда, главное — в конце. На столе фрукты в вазе, кофейник с причиндалами и две бутылки минеральной — боржоми. Вода натуральная. Таковая имеется и в ресторане, и в буфете. Тоже и фрукты. Посуда местного происхождения. Но и тут может быть хвостик: ни в одной службе отеля этот заказ не зафиксирован. Вроде как чья-то самодеятельность. Соответственно возникает вопрос: каким образом и когда заказ появился в номере?