Читать книгу - "Агасфер. Вынужденная посадка. Том I - Вячеслав Каликинский"

– Но… Но это же очевидно! Бомбардировка и последующая капитуляция были связаны…

– Ничего подобного! – поднял руку японец. – Ничего подобного: ни мы, японцы, ни весь остальной мир в подавляющем своем большинстве просто не имели тогда представления об истинных последствиях применения атомного оружия! О радиации и лучевой болезни тогда знали только ученые. Для простых японцев это была просто очередная бомбардировка. Правда, бомбы были гораздо мощнее прежних, но о радиации просто никто не знал! Я хорошо помню последующее обращение по радио к народу главы правительства – он призывал теснее сплотить ряды и не поддаваться панике. Народ был готов продолжать сопротивление, но…

Старик замолчал, без усилий нагнулся, подобрал с дорожки несколько желто-багряных листьев, поднес их к лицу, вдыхая чуть прелый запах осеннего увядания.

– Впрочем, я не об этом. Как бы там ни было, капитуляция была подписана, и американцы ступили на нашу землю. Они всегда были бесцеремонными, эти американцы, господин Берг! Знаете ли вы, что флагманский линкор USS Missouri под бортовым номером ВВ-63 вошел в японские воды под флагом адмирала Перри? Под тем самым, который остался в черной памяти японцев еще с XIX века? И это тоже было злорадным напоминанием американцев! Им мало было оккупировать страну – они напомнили нам о старом позоре… Они объявили в Японии о тотальном разоружении населения, предписав всему населению сдать не только огнестрельное оружие и боеприпасы, но и символ духа японского народа – мечи! В том числе и фамильные, никогда доселе не покидавшие почетных уголков в домах японцев.

В голосе старика звучали надрывные нотки, и Берг со вздохом подумал, что нынешний день для него напрочь испорчен. Вместо того чтобы спокойно заниматься привычной и приятной работой, он вынужден выслушивать истерические откровения выжившего из ума «ястреба», не смирившегося с поражением страны полвека назад… Словно подслушав его мысли, старик замолчал, бросил на собеседника короткий взгляд, печально улыбнулся:

– Американцы не без оснований боялись нас, господин Берг! Несмотря на категорическое требование сложить оружие и прекратить подрывные действия, осенью 1945 года и даже зимой в Японии еще оставались тайные очаги сопротивления. Мой старший брат, например, в то время работал в одном из центров радиоперехвата и дешифровки. У нас были коды для дешифровки многих каналов связи оккупантов.

– Человек не должен жить только прошлым, господин Осаму, – мягко, чтобы не раздражать собеседника, возразил Берг. – Мы не можем повернуть колесо истории вспять и изменить прошлое…

– Я не сумасшедший и прекрасно понимаю это! Прошлое не изменить, но сегодня мы можем исправить многие ошибки, совершенные в прошлом, – возразил старик. – Так вот, относительно боевых мечей. Японцы – законопослушная нация. Им было приказано разоружаться, и у пунктов приема оружия в Токио и других городов выстраивались очереди. Среди холодного оружия было много старинного. И американцы, поняв это, начали сортировать сдаваемые мечи, отбирая для будущих аукционов наиболее ценные. Но самые ценные мечи были в коллекции семьи императора, господин Берг. Там хранились ритуальные катаны наших предков, фамильное оружие прежних сёгунов… Я не хочу говорить о том, кто и почему внушил семье императора мысль о необходимости сдать оккупантам эту коллекцию. Или вынудил императора передать раритеты оккупационным властям. Говорили разное – что император хочет разделить с народом позор и унижение нации. Что в противном случае кое-кто из семьи может оказаться на скамье подсудимых в готовящемся международном трибунале над военными преступниками… Этой коллекции было место в национальном музее, в мемориале. Так, кстати, считал и ваш дед! Но Вашингтон настаивал, давил на генерала Макартура. Переговоры о передаче коллекции шли всю осень, и наконец была названа дата передачи коллекции. Это был январь 1946 года.

– Да, я знаю, господин Осаму…

– Многие влиятельные люди пытались убедить семью императора не совершать этой страшной ошибки. Но это случилось. Японский народ был возмущен, люди требовали вернуть коллекцию. К этим требованиям присоединилась и международная общественность, но американцы оказались предусмотрительными, господин Берг! Церемония передачи коллекции не была официальной, от имени оккупационного корпуса ее принял всего-навсего какой-то сержант.

– Сержант Колди Баймор… Я знаю историю своей страны, господин Осаму…

– Но вы наверняка не знаете, что в тот день ваш дед был на борту линкора «Миссури», в форме полковника австралийских вооруженных сил, господин Берг! Мы должны были непременно узнать – как именно американцы планируют вывезти коллекцию из страны! Илья Берг сумел проследить путь коллекции до аэродрома Ацуги, где готовился к вылету самолет-амфибия, чтобы передать наше национальное достояние на борт ранее вышедшего в Америку крейсера «Канзас». Мы не могли ни перехватить этот самолет, ни воспрепятствовать его вылету. Мы хотели знать лишь точное место хранения сокровища, чтобы позже заявить о своих правах на него и через международную общественность потребовать ее возврата. Самолет вылетел, но до «Канзаса» так и не добрался, господин Берг!

– Помнится, одно время ходили слухи, что исчезновение самолета было частью маскировочного плана американского командования. Ведь исчез же куда-то сержант Колди Баймор!

– Не думаю, чтобы и исчезновение того сержанта было случайным. Однако относительно пропавшего самолета американцы вряд ли хитрили. Наша страна проиграла ту войну, но в Америке у нас оставалось много «законсервированных» разведчиков-патриотов. Многие из них были сориентированы на поиск следов коллекции. Мечи никогда и нигде больше в мире так и «не засветились»! Прошло уже пятьдесят лет, а о них ни слуху ни духу.

– Значит, самолет с коллекцией действительно был сбит либо потерпел аварию. И коллекция навсегда утеряна, господин Осаму.

– А вот тут-то мы и подошли вплотную к сути нашей просьбы, господин Берг! Мы никогда не списывали этого дела в архив. И вот недавно сразу в двух точках планеты была отмечена активность по делу о пропавшей коллекции мечей. Если следовать принципу хронологии, то первый сигнал поступил из США. Второй «звонок» прозвенел здесь, в Японии, совсем недавно… Но вам уже пора, господин Берг! – спохватился старик, посмотрев на часы. – До начала вашей консультации осталось меньше десяти минут!

Но Берг уже набирал номер на своем мобильном телефоне. Извинившись, он попросил перенести консультацию на час позже. Закончив разговор, он поймал торжествующий взгляд старика и усмехнулся:

– Вы сумели меня заинтриговать, господин Осаму! Впрочем, это не означает, что я дал согласие на участие в вашей авантюре. Просто хочу дослушать вашу историю до конца. Итак?

– Весной 1946 года семьи пилотов исчезнувшего самолета-амфибии получили стандартные уведомления о том, что летчики пропали без вести при выполнении боевого задания. Обычное, казалось бы, дело! Но через двадцать лет после окончания войны некий канадский моряк переслал родителям лейтенанта Лефтера – это был командир той самой амфибии – его личный медальон. В сопроводительном письме было сказано, что медальон канадскому моряку передал его русский коллега-рыбак с острова Сахалин. Каким образом медальон американского летчика попал к этому рыбаку – выяснить не удалось. Письмо канадца в семейных архивах также не обнаружено. Мы узнали об этой таинственной истории гораздо позже, когда искали следы летчиков в военных архивах США. И обнаружили там вторичный запрос несчастных родителей относительно судьбы сына, с упоминанием медальона. Родители пилота к тому времени уже умерли, но наши люди сумели разыскать наследников и… убедить их, скажем так, расстаться с семейной реликвией. В настоящее время медальон у нас.