Читать книгу - "Снежный киллер - Алексей Макеев"

– Нашел ее не я, – объяснил Гуров. – Вашу куртку нашел тренер по горным лыжам Вишняков. Это тот самый человек, с которым вы вчера чуть не поссорились, – помните?

– Да, помню… Но при чем здесь этот хам? Где он ее нашел?

– Сначала вы мне расскажите, при каких обстоятельствах вы ее потеряли, – сказал Гуров.

– Да я ее, в общем, не терял. Сам не знаю, как она пропала. Такое впечатление, что у меня ее кто-то стащил.

– И как же это случилось?

– Как случилось? Да вот собрался сегодня пойти погулять, смотрю – а куртки нет. Вчера, когда вернулся, повесил ее в прихожей, а сегодня смотрю – ее там нет. Я сначала думал, я ее в холле оставил. Спустился вниз, спросил администратора. Он начал меня уверять, что никакой куртки в холле не находили. Даже оскорбился, что я чего-то такое подозреваю. Я еще поискал-поискал – нету. Пришлось неодетому идти в магазин – вы знаете, тут внизу, возле дороги, есть такой магазинчик, где всем подряд торгуют, – и покупать вот это.

И Абуладзе с отвращением ткнул пальцем в свое кислотное одеяние.

– Так где этот ваш тренер ее нашел? – спросил он Гурова.

– Он нашел вашу одежду спрятанной между скал в том самом месте, где вчера была убита Лидия Семенова, – отвечал Гуров.

При этих словах выражение лица владельца сети ресторанов «Колхида» резко изменилось. Он побледнел; было такое впечатление, что из него выкачали всю кровь.

– Между скал? – не веря услышанному, спросил он. – В том самом месте, где… Но этого не может быть! Зачем кому-то прятать там мою куртку?

– Понимаете, Олег Вахтангович, одежду иногда прячет убийца, когда знает, что его видели в ней на месте преступления, – объяснил ему Гуров.

– Убийца? На месте преступления? – недоумевал Абуладзе. Он пока что не понимал – или делал вид, что не понимает, – что хотел сказать этими словами Гуров. Потом к нему начало приходить понимание.

– Вы хотите сказать, что я… что это я… я сам? Я убил Лиду? Но этого не может быть! Поверьте, этого просто не может быть! При наших отношениях… Ведь я вам рассказывал историю наших отношений, как нас вначале было трое… Я ее любил!

– Я понимаю, что для вас это звучит обидно, даже оскорбительно, – сказал Гуров. – Но вы не хуже меня знаете, что история полна примеров, когда убивали друг друга люди, которых когда-то связывала самая крепкая и страстная любовь. Так что это не может служить гарантией. И я знаю, что у вас были мотивы, чтобы желать смерти Лидии Семеновой.

– Мотивы? Какие мотивы?

– Ну как же? Ведь вы брали взаймы около миллиона рублей у покойного Игоря Семенова. Теперь этот долг перешел на его вдову. Он, как я понимаю, ничем не оформлен. И взыскать его могла только Лидия Евгеньевна. Это одна причина. Возможно, были и другие.

– Это чудовищно – то, что вы говорите, – медленно произнес Абуладзе. – Это просто чудовищно.

Он, казалось, совсем забыл о своей куртке, остававшейся в руках у Гурова. Теперь он весь погрузился в переживание этого оскорбительного для него подозрения – что он мог убить Лидию Евгеньевну. Он выглядел как невинно обиженный человек. «Или как хороший актер, – подумал между тем Гуров. – Который неплохо изображает обиду».

– Поэтому я вынужден задать вам несколько вопросов, – сказал ему Гуров. – Первый: где вы были вчера между десятью и двенадцатью часами вечера?

– Где я был? – повторил ресторатор. – Постойте, дайте припомнить… Вчера… Да, но ведь мы с вами вчера виделись! Вы приходили ко мне в номер снимать отпечатки пальцев! Я как раз искал Настю и не мог ее нигде найти. Вы вызвались пойти ее искать – и пропали. И так и не позвонили, кстати. Я места себе не находил, все бродил возле гостиницы, несколько раз набирал номер Насти. И вдруг она мне ответила!

– Что она вам сказала?

– Сказала, что с ней все в порядке… Что вы ее нашли, когда она просто гуляла с выключенным телефоном… А потом она сказала мне, что Лиду убили. Я был потрясен! Мы немного поговорили на эту тему, потом она отключилась. Я не мог прийти в себя. Мне требовалась разрядка. И я… признаться, я прибег к весьма традиционному способу…

– Напились?

– Да, я крепко выпил. Пошел в ресторан, купил там бутылку коньяка и почти всю ее выпил.

– В ресторане?

– Нет, на улице. Прямо из горлышка. Ходил и пил.

– То есть все время после моего ухода вы ходили вокруг гостиницы?

– Нет, не все. Сначала я сидел в номере, потом вышел…

– Кто-нибудь может подтвердить, что в указанное время вы были вблизи гостиницы, а потом сидели у себя в номере? Кто-нибудь вас видел во время вашей прогулки?

– Администратор видел, как я выходил…

– Во сколько это было?

– Я не помню… Наверно, где-то в половине одиннадцатого…

– А потом?

– Потом? Нет, знаете, мне не хотелось никого видеть, и я ушел в сторону, вон туда, на край поселка, к складам. Там никого не было, а мне это и требовалось.

– То есть никто не видел, что вы были там?

– Нет… Наверно, нет…

– Таким образом, я должен заключить, что алиби у вас отсутствует, – сказал Гуров. – Поэтому должен просить вас ни в коем случае не покидать пределов поселка. Я лицо неофициальное и не могу взять с вас подписку о невыезде, но если потребуется, лейтенант Касыгов возьмет с вас такую подписку.

– Не покидать поселок… Черт, как это некстати! Я уже собрался вернуться в Москву. Оставаться здесь, после этого оскорбления, которое мне нанесла Лида… Впрочем, о чем это я!

Ресторатор схватился руками за голову.

– Я говорю о ней, как о живой, вспоминаю какие-то жалкие обиды… А ее уже нет, она убита! И вы меня подозреваете в этом убийстве… Да, конечно, я останусь. Буду сидеть в гостинице. И стараться как можно больше находиться на виду у людей. Чтобы вы не подумали, что я нахожусь где-то еще.

– Вам не обязательно все время находиться на людях, – заверил его Гуров. – Достаточно будет, если вы будете находиться здесь, в поселке. И поймите: вас пока ни в чем конкретно не подозревают. Просто мне нужно проверить все обстоятельства, связанные с этими двумя убийствами. А для этого необходимо ваше присутствие.

– Ладно, я понял, – махнул рукой Абуладзе.

Он повернулся, чтобы направиться назад, в гостиницу, и уже сделал несколько шагов, но потом обернулся к Гурову, будто вспомнив что-то.

– Подождите! – сказал он. – Но вы так и не отдали мне мою куртку!

– Простите, Олег Вахтангович, – отвечал Гуров, – но куртку я вам пока не отдам. Это вещественное доказательство.

– Доказательство чего?

– Вот этого я пока не знаю, – признался сыщик. – Может, совершенного вами преступления. А может, чьего-то злого умысла по отношению к вам. Желания вас очернить.