Читать книгу - "Костяной склеп - Линда Фэйрстайн"

— Я его представляла совсем не таким. Я думала, он старый и неряшливый зануда.

Когда мы очутились у подножия лестницы, наше внимание привлекли густые заросли кустарника.

— Очевидно, именно здесь ее кто-то поджидал, — проговорил Мерсер, показывая на то место, где кусты доходили ему до плеч.

— Думаешь, он ждал именно Грутен?

— Да, особенно если предположить, что это был кто-то из сотрудников музея.

— Но вроде в парке Форт-Трайон произошла целая серия ограблений с участием человека в лыжной маске, — напомнила я.

— Значит, либо Грутен стала очередной случайной жертвой в этой цепи, или же кто-то постарался подстроиться под серийного грабителя.

— А не может это быть Ллойд, тот охранник, что ее напугал? — предположил Майк.

— Чепмен, не возводи напраслину на черного парня. — Мерсер отвесил подзатыльник Майку и вновь потащил нас по склону вверх.

— То, что насильником был чернокожий, нам известно. Поэтому под подозрение может попасть любой из них, пока не будет доказано другое. К тому же, в отличие от Куп, мне и этот тип Беллинджер не понравился.

— Но он-то белый, Майк, — засмеялся Мерсер.

— По мне, так даже слишком. Но вдруг это именно он на нее и напал? То Беллинджер говорит, что почти ничего о ней не знает, то чуть из себя не выпрыгивает, рассказывая, как он уговаривал ее остаться. Это о чем-то свидетельствует? Ну же, шевелите мозгами. У нас еще куча дел сегодня. Я сейчас отправляюсь в Музей естествознания, гляну, какой там у них порядок в гардеробном хозяйстве. Кто-нибудь хочет со мной?

Я кивнула.

— Что-нибудь интересное? — спросила я Мерсера, который просматривал сообщение, пришедшее на его мобильный.

— Происшествие в клинике «Бет Израэль Норт».[56]Санитарка зашла в палату девяностооднолетней пациентки и увидела у ее кровати мужчину в приспущенных брюках. Санитарка закричала, и негодяй, быстро натянув штаны, убежал. Есть предположение, что это был курьер, доставивший цветы в соседнюю палату, потому что на месте преступления нашли разбитую вазу. Смотаюсь-ка я в больницу, поговорю с персоналом, соберу показания, пока не закончилась смена.

— А с пациенткой?

— Она невменяема, — с сожалением вздохнул Мерсер.

— Свяжешься с хозяином цветочного магазина?

— Охрана больницы уже связалась. Он нанимал для доставки цветов бездомных из соседнего приюта.

— Ну хоть что-то, — сказала я, глядя на часы. — Почти полпятого. После работы не хотите собраться у меня? Пройдемся по личному делу Катрины, подумаем, как ко всему этому приступить. А для расследования происшествия в больнице я попрошу Сару подключить кого-нибудь из нашего отдела.

Затем мы с Майком на его служебной машине направились к кольцевой дороге и с включенным сигналом стали пробираться на юг к Вест-сайдской магистрали. Я достала мобильный телефон и позвонила Райану Блэкмеру.

— Наш кибермонстр не объявлялся?

— Пока тихо. Гарри начинает работу обычно с четырех до двенадцати. Раньше суетиться нечего, ведь крошка Британи приходит домой после школы не раньше трех.

— Ага, ясно. Кстати, а не назначить ли завтрашнее свидание у Музея естествознания? Какой школьнице не нравится это место? Скелеты динозавров, выставки бабочек, планетарий. Встретиться они могут, например, у памятника Тедди Рузвельту. Ребятам из группы сопровождения будет легко затеряться в толпе. И я уверена, что в пределах одного-двух кварталов в том районе без труда можно найти тихую гостиницу, хотя бы между Амстердам-стрит и авеню Колумба.

— Неплохо, — одобрил Майк. — Пожалуй, подкину ребятам эту идею.

В городе существовало несколько мест, облюбованных педофилами. Зимой это были рождественская елка и каток у Рокфеллер-центра, куда словно магнитом тянуло мужчин, желавших полапать малолеток, в то время как те, разинув рты, смотрели на разукрашенную шарами и гирляндами огромную вечнозеленую красавицу или толпились стайками на льду. Летом ватаги девочек и мальчиков собирались у плавательных бассейнов, где с визгом и криками брызгались, ныряли, плавали и топили друг друга.

Но независимо от времени года всегда много детей было в городских музеях и зоопарках. Каждый день из автобусов высаживались ватаги школьников, приехавших на экскурсию, которые становились предметом охоты вожделеющих взрослых. Педофилы обычно подстерегали жертв или в туалетах, или возле сувенирных киосков.

— Можешь переключить меня на Сару? — попросила я.

Райан соединил меня с моей напарницей.

— Ну и как, насколько все плохо? — поинтересовалась я.

— У меня не так уж все плохо, — ответила она. — А как твои дела?

— Пока собираю информацию. Что нового?

— Просто дикий случай в одной из больниц.

— Да, я вкратце знаю от Мерсера. Он как раз сейчас отправился туда. Я пообещала, что ты выделишь ему кого-то в помощь, но вижу, ты опередила меня.

— Я проверила имя курьера и номер карточки социального страхования, которые он указал в цветочном магазине. Все липа. Так что пока неизвестно, кто этот парень. Вроде приписан к тому приюту, но он появился там совсем недавно и вряд ли вернется туда к вечеру. И еще я хочу, чтобы ты была в курсе, — продолжила Сара. — Ко мне обратилась женщина, ей тридцать девять лет. Она сообщила, что два года состояла в садомазохистской связи с каким-то типом. И сейчас я выписываю ордер на обыск в его квартире.

— Хочешь найти вещественные доказательства?

— Ну да, кнуты, цепи, дыбу, наручники. И видеопленки.

— С чем?

— С записями побоев. Не думаю, что это потянет на состав преступления на сексуальной почве, ведь она все это делала добровольно, но обвинение в физическом насилии выдвинуть можно. — Городской суд Нью-Йорка выдал четкое определение: добровольное согласие на причинение телесного вреда недействительно и не является оправданием. — Вся спина и ягодицы этой женщины в шрамах и синяках. На нее страшно смотреть.

— Моя помощь в этом деле нужна?

— У тебя завтра утром найдется немного времени, чтобы просмотреть те пленки, которые лейтенант Вест принесет в случае успешно проведенного обыска?

— Хорошо, с этого и начну день, — пообещала я.

— Без твоей санкции я не хотела выписывать ордер на арест, — продолжала Сара. — Когда мы в последний раз столкнулись с подобным, тебе пришлось несладко. А сейчас все усугубляется тем, что сам извращенец из адвокатской братии. Выпускник Бруклинского юридического факультета Нью-Йоркского университета, спец по налогообложению.

Совсем недавно мы выдвинули обвинение против одного высокопоставленного садомазохиста. Свою жертву он избивал деревянной дубинкой, прижигал ей кожу горячим воском, и при всем том какой-то бульварный журналист, бывший к тому же изрядно пьян, вознамерился критиковать наше отделение и ту студентку, над которой обвиняемый издевался всю ночь.