Читать книгу - "Большой кусок мира - Иоанна Хмелевская"

И все же Тереске со Шпулькой наконец удалось выяснить, откуда появился кусок жести, так кстати найденный после поимки угря, и почему их не обокрали в ту ночь, когда все их имущество было брошено на произвол судьбы. Столь заботливым оказался отнюдь не аристократ, остающийся по-прежнему фигурой весьма таинственной. Зато с мелинитом все прояснилось.

— А почему он, собственно, там лежал? — недовольно спросила Тереска. — Ты откуда о нем знаешь?

— Слишком сложный какой-то материал, — добавила с явной претензией Шпулька. — Раз взрывается, раз — нет…

— Взрывается всегда, — объяснил Робин. — Разве что его вовсе нет. Но вы-то как раз прямо выискивали места, где он был. Сам по себе он не взрывается, нужно его или поджечь, или хорошенько подогреть. Вы на острове его подогрели что надо. Вот и взорвалось все. Слава Богу, в озеро полетело…

— Так откуда же он взялся?

— Это долгая история. В конце войны тут действовал партизанский отряд. Партизаны запасались взрывчаткой так, чтобы в любой момент была под рукой. Вот и позакапывали её по всей округе, обозначая места камнями. В дело успели пустить только часть запасов. Война кончилась, люди — кто погиб, кто уехал. С тех пор уже столько лет прошло, камни мхом поросли, часть пирамидок разрушили, а от некоторых и следа не осталось…

— А то, что осталось, за все эти годы так никто и не выкопал? — недоверчиво спросила Тереска. — Лежало себе спокойненько и лежало?

— И не испортилось? — добавила Шпулька. — Не намокло? И везде лежало?

— Да вовсе не везде. Говорю же — жалкие остатки, и те хорошо запрятаны. А не выкопали потому, что не знали. Правда, когда-то эти места были обозначены на карте, да карта была в единственном экземпляре и давно пропала.

Тереска со Шпулькой переглянулись. Шпулька открыла рот, собираясь что-то сказать, но тут же — по знаку Терески — его захлопнула.

Тереска попыталась кое-что для себя уточнить:

— Погоди. Во-первых, после войны армия такие вещи ликвидировала, а во-вторых, ты ещё не сказал, откуда тебе это известно.

— Армия занималась минами, неразорвавшимися снарядами, бомбами и всяким оружием. До какого-то мелинита им и дела не было. Если бы о нем знали — другое дело, а так как никто о нем не сообщил, его и не искали. Эта взрывчатка лежит себе тихонько, пока её не подожгут, а до вас как-то никому и в голову не приходило поджигать камни. Вы были первыми. И я никак ума не приложу, зачем вам это понадобилось? Нормальные туристы складывают очаг из кирпичей или камней, напоминающих кирпичи, а не из бесформенных валунов. Да ещё уложенных в шаткую пирамиду. Спятить можно!

Шпулька поинтересовалась:

— А откуда же ты узнал о мелините, если никто не знает?

— Одним из этих партизан был мой отец. Он ещё совсем мальчишкой воевал вместе со старшим братом. Брат погиб, а отец выжил и много мне рассказывал о том времени. Вот я и решил проверить, осталось ли ещё что-нибудь. И с самого начала наткнулся на вас. Мне аж плохо стало, когда увидел, что вы разводите огонь там, где мог лежать мелинит. Действительно, эти камни вам показались такими удобными? Я уж начал было подозревать, что вы специально их разыскиваете.

— Очень даже удобные, — призналась Тереска и взглянула на подругу. — Сказать ему?

Шпулька, нахмурив брови, разглядывала Робина.

— Он мне кажется подозрительным, — заявила она. — Всего не договаривает. Не знаю, стоит ли ему сообщать.

— Если подозрительный, почему же ты тогда при нем в этом признаешься?

— Потому что он производит хорошее впечатление. Человек вроде порядочный, вызывает доверие…

— Вызываю доверие и кажусь подозрительным, — вмешался в этот обмен мнениями Робин. — Похоже, я чрезвычайно сложная натура. Так и возгордиться недолго. Вам, случайно, не кажется, что во всем этом есть некоторое противоречие?

— Может быть, и есть, но придётся уж тебе смириться. Такое у меня впечатление — и точка! Откуда оно берётся, не знаю, некогда было пока задуматься.

— Зато я знаю, — категорически заявила Тереска. — Потому что он все делает тайком. Почему он от нас скрывал и только зря пугал — вместо того чтобы с самого начала толком все объяснить?

— Я вообще не собирался ничего объяснять. Сами знаете, такие вещи быстро становятся всем известны. А как я мог быть уверен, что вы не проболтаетесь? Тогда бы целые толпы кинулись искать мелинит. Мало, что ли, таких мальчишек, для которых взрывчатка — предел мечтаний?

— А сейчас ты уже не боишься, что мы проговоримся?

— Хотелось бы надеяться. А кроме того, у меня не было другого выхода. Я и так успел в последний момент. Вы эту коптильню так здорово устроили, что взрывом бы тебе уж точно голову снесло. Пришлось вмешаться. А потом вы обе так на меня насели, что, попробуй я промолчать, вы бы меня разорвали в мелкие клочья!

Все дружно расхохотались. Действительно, если бы Робин попытался уйти от ответа и улизнуть, девчонки гнались бы за ним по всему лесу.

— Больше я об этом никому говорить не намерен, — добавил Робин, наклоняясь и поправляя вывалившуюся из костра головешку. — И если новость разойдётся, буду знать точно, что проболталась одна из вас.

Тереска аж подскочила от возмущения и резко повернулась к Шпульке.

— Нет! Я этого не вынесу! Может, все-таки скажем ему?

Шпулька обиженно кивнула. Молодой человек вопросительно смотрел на подружек.

— Не только мы знаем и не только ты, — набрав в грудь воздуху, торжественно начала Тереска. — А карта та нашлась. Мы её видели. Вернее, я видела!

— Где видела?! — воскликнул Робин. — И откуда ты знаешь, что это именно та карта?

Уже не раздумывая, Тереска рассказала ему все, что с ними случилось с самого начала путешествия. Шпулька время от времени подтверждала её слова энергичными кивками и уточняла некоторые подробности…

В озере резко плеснула рыба, а может, птица. Тереска кончила своё повествование и задумчиво уставилась на огонь. Шпулька шлёпнула комара на руке и вздохнула.

— Тут неподалёку должен быть дом лесника, — сказала она. — Разве бывает такое имя: Пафнутий? Я вам категорически заявляю, что с меня хватит разговоров об аристократе, памятниках старины и взрывчатке. Надо все это как-то переварить и прийти в себя. Сейчас меня интересуют более практические вещи.

Робин с чувством явного облегчения поддержал перемену темы.

— Лесничего и впрямь зовут Пафнутий. Вы его знаете?

— Нам его одни знакомые порекомендовали.

— Вот и хорошо. Завтра будет гроза, дождь может и затянуться, не мешает иметь на всякий случай какое-нибудь убежище понадёжнее. Хотя гроза на озере — замечательное зрелище. Вы грозы не боитесь?

Девчонки как ио команде пожали плечами. Грозы бояться, подумаешь…