Читать книгу - "Судьба с чужого плеча - Анна Иванова"

— Ого! — подскакивает на диване он. — Лейтенант Коломбо, как вы вошли в дом? Что вам здесь понадобилось?

— Прифол арефтовать ваф, — зажав сигарету в зубах, шепелявлю я.

— Не курите в моем доме!

— Профтите, — кладу сигарету на стол.

— Так за что вы меня арестовываете?

— Сразу по трем статьям, сэр: распитие алкогольных напитков, поедание попкорна, просмотр фильма, и все это в одиночку.

— Да, серьезное обвинение. Может, вы выручите меня и присоединитесь?

— С удовольствием!

Присаживаюсь на краешек дивана. Рука Игоря тут же ложится мне на талию.

— Сэр, что вы делаете?!

— Лейтенант Коломбо, у вас подозрительно тонкая талия. Наверно, мне стоит попросить вас предъявить полицейский жетон.

В ответ я развязываю узел на поясе.

— Так лучше?

— Гораздо, — кивает он. — Но сомнения все-таки остались. Слишком красивые у вас глаза.

— Как я могу развеять ваши сомнения?

— Предъявите жетон или признайтесь, кто скрывается под маской Коломбо.

— К сожалению, полицейского жетона у меня нет, — встаю с дивана. — Придется раскрыть свою настоящую личность.

Начиная с верхней пуговицы, я медленно расстегиваю плащ. Рот Игоря приоткрывается в ожидании, в глазах блестит огонек надежды. С каждой новой пуговицей пальцы двигаются все медленнее. Расстегнув последнюю, они скользят вверх по ткани. Резким движением я распахиваю плащ.

— Пфф! — откидывается на спинку дивана Игорь, разглядев под плащом платье.

— Здорово получилось, правда? — зачерпываю горсть попкорна и высыпаю в рот.

— Да, многообещающе…

— Как думаешь, я смогла бы перевоплотиться в свекровь?

— Если родишь сына, лет через двадцать — наверняка.

— Да нет же, в Ольгу Семеновну!

— Слушай, — закидывает руки за голову Игорь, — а ты не пробовала переодеваться в кого-нибудь более сексуального? То старикашка-следователь, то свекровь… Хочешь навсегда отбить у меня вкус к женщинам?

— При чем здесь твой вкус? Мне надо узнать, для чего свекровь обращалась к адвокату.

— Давай запишемся к нему на прием и спросим.

— Так он нам и рассказал! Слышал об адвокатской тайне?

— Типа врачебной?

— Типа да. Если ты подберешь мне что-нибудь из обуви, я закутаюсь в твой плащ, повяжу платок на голову, надену очки, которые ты конфисковал на месте преступления, и зайду в таком виде в приемную к адвокату. Попрошу копии бумаг, скажу, что свои потеряла. Вряд ли секретарша запомнила мою свекровь. Для молодых все бабки на одно лицо.

— Но ты-то не бабка! Хоть запереодевайся, лицо у тебя молодое.

— Ерунда! В детском доме постоянно ставили спектакли, а я боялась выходить на сцену. Пришлось научиться гримировать других, чтобы самой оставаться за кулисами. Баба Яга всегда была моим любимым персонажем.

— Твоя свекровь страшнее, придется повозиться.

— Погоди-ка, — копаюсь в сумке. — Ага, у меня есть карандаш для бровей. Им я нарисую морщины и подведу губы, чтобы они казались тоньше. Хорошо, что у меня тусклые пепельные волосы — сойдет за седину.

— Главное, чтобы тебе нравилось, — пожимает плечами Игорь.

— Думаешь, это плохая идея?

— Идея супер! Я рад, что мой метод сработал: ты посмотрела «Коломбо» и вдохновилась. Говорил же, киношные детективы рулят!

— Вообще-то мне помог книжный сыщик. Я вспомнила Шерлока Холмса и его уловки с переодеванием.

— Туфли будешь искать сама, — отворачивается Игорь.

Меня охватывает воодушевление. Рука с карандашом порхает возле лица, прорисовывая морщинки и растушевывая тени. Пятнадцать минут спустя я уже начесываю волосы на макушке и укладываю сзади в пучок. Голову не узнать, а если поджать губы и нахмурить брови, получается вылитая Ольга Семеновна. Игорь все-таки приносит мне самые маленькие ботинки, в которые кроме моих ступней помещаются еще три пары шерстяных носков. Борясь с желанием почесать пятки, я рисую на голенях пигментные пятна. Покрываю голову фиолетовым платком — этот цвет меня старит — и отправляюсь на кухню.

— У-у-у… — кривится Игорь, выкидывая недоеденный сникерс. — Вот такой она запомнилась мне на последней встрече выпускников.

— Отлично! У тебя есть лук?

— Да, сейчас достану.

Игорь открывает холодильник и копается в контейнере для овощей, заполненном пустыми целлофановыми пакетами. В одном из них оказывается луковица.

— Что будешь делать? — Игорь наблюдает, как я очищаю луковицу. — Дай угадаю: сваришь что-нибудь с шелухой, как яйца на Пасху?

— Нет, — впиваюсь в луковицу зубами, — съем.

— Успокойся, я не собирался сегодня целоваться!

— Это не для тебя, — закидываю остатки в рот, моргая, чтобы не расплакаться, — а для тех, кто подойдет слишком близко. Сценический грим выглядит реалистично только на расстоянии.

— Умно! Значит, ты не против моих поцелуев?

— А ты? — выдыхаю в лицо Игорю.

— Погнали, — хватает со стула куртку и бежит к выходу он.

— Подожди!

Догоняю его уже на улице.

— Давай вернемся в дом. Я еще не готова…

— Оставь все как есть, — Игорь выходит со двора, — переделывать некогда. Мотоцикла больше нет, поэтому придется идти пешком. Уже десять минут шестого. Нам повезет, если контора не закроется раньше.

— Игорь!

— Ну что еще? — оборачивается он.

— Не знаю, — качаю головой. — Грим — это моя работа. На сцену я не выходила. Как быть дальше?

— Ты же сама продумала план: придешь в приемную, скажешь, что потеряла бумаги…

— Вдруг мне не поверят?

— Это еще почему? Тебе на вид лет шестьдесят, не меньше.

— Спасибо, — оглядываюсь, чтобы удостовериться, что меня никто не узнает. — А как насчет голоса? Разговариваю я как молодая, и жесты у нас с Ольгой Семеновной не похожи.

— Ну не знаю. Представь, что ты старая и больная. У тебя то спина болит, то ноги ломит…

— То хвост отваливается, — заканчиваю я за Игоря. — Знаешь, а ты прав!

— Да, «Трое из Простоквашино» — великий мультик.

— Когда в ларьке мне пришлось разговаривать с продавщицей, я представила себя Ирой. У меня даже получилось скопировать ее жесты и интонации, хотя раньше я не пробовала никого пародировать.

— Когда это ты заходила в ларек?

— Не важно. Давай быстрее, — на этот раз я подгоняю Игоря, — а то контора закроется.