Читать книгу - "Двадцать три раны Цезаря - Тиана Веснина"

Уманцеву повезло. В стране началась неразбериха, а он оказался из тех, кто был готов получить от этого выгоду. Крупные начальники от партии и даже не очень принялись приватизировать все, что только можно, Роман не отставал от них. Продав всю алмазную мелочь и кое-что из фамильных драгоценностей Вязигиных, он поменял свою двухкомнатную квартиру на четырехкомнатную и купил помещение под магазин, решив заняться торговлей. О своей научно-изыскательской работе он и думать забыл.

В глубине души Роман знал, чем будут торговать в его магазине и оттого легкий холодок щекотал его сердце. Он решил заняться ювелиркой, отдавая себе отчет, что тем самым вступает в очень узкий, специфический и опасный мир.

Начал с мелочи, чтобы сразу не привлекать к себе внимание. Покупал у производителей, крупных поставщиков и перепродавал. Дела пошли на редкость удачно. Страна, если судить по газетам, телевизионным программам нищала, а население сметало с прилавков золото.

Роман только сам на себя удивлялся, кто бы мог подумать, что неудачник Рома так ловко и широко развернется. Рэкетиров он встретил не в ружье, а, предложив выпить коньячку, перенаправил по одному адресу. Крышу себе Уманцев организовал первосортную. И через кого? Вот смеху было, когда через пятых-десятых он вышел на Аркадия Леонидовича. Аркадий Леонидович только подмигнул ему, видно, проворонили мы кое-что, раз ты так солидно развернулся, ну да упущенного не воротишь, давай работать вместе. И заработали. Уманцев открыл пять магазинов и жизнь, несмотря на беспокойство, бессонные ночи стала увлекательной. Он только недоумевал, как раньше мог жить иначе? Как мог мириться с мышиным существованием и думать, что та жизнь, какую он ведет, ему и определена?

Теперь он познакомился с такими людьми, к которым раньше не мог приблизиться даже мысленно. Одно дело — новая элита, составившаяся из таких же выскочек, как и он, и совсем другое — бывшие крупные партийцы и члены их семей. Когда его представили зятю бывшего члена Политбюро ЦК КПСС Коротких, он на миг потерял дар речи, но не оттого, что ему пожимает руку зять самого члена Политбюро, а от восхищения самим собой. «Кто бы мог подумать?! — мысленно на все лады восклицал он. — Кто бы мог подумать?! И откуда у меня это взялось? Значит, спал я все эти тридцать с лишним лет. Но как могли пребывать в бездействии такие мощные внутренние силы?!»

И когда случайно услышал процитированные кем-то строчки из Вийона, он и не знал, что был такой поэт, то поразился его проницательности: «Я знаю все, но только не себя».

С Коротких он был уже накоротке. Как-то вечером сидя в ресторане у большого полукруглого окна в стиле модерн, с красиво приспущенными темно-синими шторами, попивая бренди, Роман взглянул на улицу и увидел контур знакомого ему человека. Свет от фонарей, преломляясь через стекло, слегка то вытягивал, то сплющивал черты лица заглядывавшего с улицы в окно мужчины.

Роман выпятил нижнюю губу и промычал под нос: «Гм». Сделал еще глоток бренди и, вновь взглянув в окно, встретился взглядом с тем человеком. Уманцева тряхнуло, как от разряда током. Коротких даже привстал и хлопнул его по плечу:

— Рома! Ты это чего?

Уманцев пожал плечами, силясь улыбнуться:

— Устал, да и бренди в голову ударило.

— А мы его сейчас, чтобы не било, водочкой, водочкой зальем, — рассмеялся тот и подозвал официанта.

Роман сидел, боясь пошевельнуться и взглянуть в окно. Ему казалось, что это дух Вязигина пришел посмотреть на него.

«Э, нет, — заставляя себя приободриться, подумал Уманцев, — только дай слабину — и начнут привидения являться…» Ему стало холодно, и он непроизвольно поежился. Теперь и другие, сидевшие за столом, заметили, что с Уманцевым что-то не так.