Читать книгу - "Наследство в глухой провинции - Лариса Кондрашова"

— А как же выражение «деньги не пахнут»?

— А как выражение «честь дороже денег»?

— Это же девиз русских купцов.

— Это девиз всех честных людей. В последнее время слишком уж часто и упорно пресса и писатели-беллетристы навязывают читателям мнение, что среди милиционеров нет честных людей. Мне всегда больно это слышать. Люди, которые в большинстве своем буквально не щадят жизни, пытаясь добиться хоть какого-то порядка посреди беззакония, вынуждены жить и работать с клеймом продажной твари.

— Перестань, — я прижалась к нему и поцеловала, — я вовсе так не думаю.

— Я считаю, что купленная жизнь как купленная женщина, — все не мог успокоиться Федор. Помолчал, а потом тихонько засмеялся: — Лар, чем мы занимаемся в постели!

— А чем нужно? — тоже улыбнулась я.

— Ну уж, наверное, не глупыми разговорами, — сказал он и притянул меня к себе.

Проснулся мой милиционер в шесть утра. Мало ли на свете людей, просыпающихся в такое время! Но не после того, как заснут в четыре. Я с трудом заставила себя открыть глаза. Надо встать, приготовить ему завтрак.

Мне приходилось просыпаться в чужой квартире, но все равно я считала своим долгом приготовить мужчине еду. А сейчас я к тому же представила, как неуютно может чувствовать себя человек в этом самом чужом доме.

Наверное, все прочие, но не Федор. Он прямо-таки пригвоздил меня к кровати.

— Спи, еще очень рано!

А когда я все же побарахталась, пытаясь подняться, он прямо заметил, что мое сопротивление его разжигает и наверняка помешает исполнению им служебных обязанностей.

— Вот послушай. Пока я буду бриться, чайник закипит…

— А где у тебя бритва?

— В машине. Взял на всякий случай.

— Был уверен, что останешься?

— Ни в чем нельзя быть уверенным, но почему не приготовиться на всякий случай? Тем более что в машине у меня обычно есть запасная бритва. Что бы ни случилось, начальник всегда должен быть чисто выбрит.

Ну и жук этот Федор! Небось и Леру предупредил, что останется у меня. А впрочем, чего это я? Разве хоть на миг я о том пожалела?

— И что, ты побреешься…

— Чайник закипит, я заварю чай, сделаю себе бутерброд, проглочу и побегу. Так стоит ли тебе для этого вставать?

— Мне было бы приятно за тобой поухаживать.

— Еще успеешь, — сказал он и чмокнул меня в щеку. Он спускался по лестнице, а я лежала и осмысливала то, что он сказал. В каком смысле еще успею? В оставшиеся два дня, или его мысль пошла дальше?

Я услышала, как он выходил и заходил и как потом опять хлопнула входная дверь, потом заурчал мотор, но когда я спустилась вниз и подошла к окну, на месте машины Федора курился лишь сизый дымок.

— «Он уехал, не простился, знать, любовь не дорога!» — пропела я.

Кокетничала. Ведь простился. Но словно увез с собой частичку меня. Совсем небольшой кусочек, а без него, оказывается, я не могла нормально себя чувствовать.

Увы, я так и не сумела заснуть. Вернулась с вынужденной прогулки по двору, легла. Добросовестно провалялась часа полтора и встала, чтобы спуститься на кухню и приготовить себе такие же бутерброды. Мне не пришлось даже их готовить. Они уже лежали приготовленные, заботливо прикрытые салфеткой.

Такого со мной еще не случалось. Я всегда считала, что готовить еду, пусть это всего лишь бутерброды, — прерогатива женщины. Потом вспомнила, что Федя много лет жил один, воспитывал дочь и потому заботиться о других считает само собой разумеющимся. Как бы то ни было я жевала хлеб с маслом и колбасой с особым чувством: мужчина, который мне нравился, приготовил их для меня!

Делать мне было нечего. Осматривать закоулки дома расхотелось, потому я решила съездить на переговорный пункт и снова позвонить Ольге. В глубине души я надеялась, что на фирме случилось что-то непредвиденное и мне срочно придется уехать. Появится уважительная причина сбежать от этой внезапно накрывшей меня влюбленности. Я была просто переполнена ею. И ходила теперь осторожно, словно боясь ее расплескать.

Но это меня и беспокоило. Чувство, которое все равно ничем не кончится. Это как влюбиться в инопланетянина, который ремонтирует на Земле забарахлившую в космосе летающую тарелку. Еще немного времени, и его космический лайнер мелькнет в звездном небе, чтобы больше не вернуться никогда…

Соседский двор был пуст, словно в доме не осталось никого. Надо было бы зайти, узнать, не нужна ли помощь, но я трусила. Представляла, какие обвинения вывалят на мою голову родственники бедной женщины. Если бы я не объявилась в их городке, Лида до сих пор была бы жива.

Может, я напрасно думала так о незнакомых людях, но все равно я не могла заставить себя войти в соседский двор.

Я закрыла дверь и спустилась к своей машине.

Заждалась, бедняжка, свою хозяйку. Я еще только отыскала на брелоке ключ от Симки, как почувствовала, что мне в бок уперлось нечто металлическое, и приглушенный голос проговорил в самое ухо:

— Отойди от машины. Медленно иди к калитке. Улыбайся…

— Так ведь нет никого, кому улыбаться?

— Не важно. Случайному свидетелю. Он должен видеть, что ты рада мне, своему лучшему другу.

Я скосила глаз на «лучшего друга». Кожаное пальто. Каскетка надвинута на глаза. Темные очки. Случайный свидетель действительно немного увидит.

— Надо было бороду приклеить, подбородок у вас характерный.

Мой пленитель на замечание беззлобно пробурчал:

— Поговори мне!

Не строит из себя кровожадного бандюгу, и на том спасибо. Просто ухватил меня за локоть своими цепкими пальцами, так что я даже не подумала сопротивляться.

И вправду, как два лучших друга мы подошли к стоящему поодаль черному «форду». Значит, одна часть костроминских «крутых» любит «мерседесы», а другая — «форды». Судя по номеру и обивке, это не тот «форд», на котором я вчера ездила в Ивлев.

Меня усадили на заднее сиденье, где уже сидел мужчина с перевязанной рукой. Вполне знакомая мне личность.

— Здравствуйте, Моряк! — сказала я.

Думала, он, как мужчина, поздоровается первый, не дождалась.

— Привет, подруга, — однако хмуро отозвался он. — Не боись, в случае чего я придушу тебя и одной рукой. Причем с удовольствием.

— А мне говорили, вы на мокрое не подписываетесь.

— Правильно говорили, я сверну тебе шею безо всякой крови. Всухую.

Честно говоря, я испугалась. Лиду убили почти так же: силой усадили в машину и увезли.

Я запретила себе проводить подобные аналогии, чтобы не паниковать раньше времени. Не могут же меня убить только за то, что я подставила подножку Моряку!