Читать книгу - "Уцелевшая - Лесли Вульф"

Наконец женщина сделала глубокий вдох и заговорила:

— Простите… Я знаю, прошло много лет, но мне все еще кажется, что это было вчера. Бедная девчушка свернулась комочком в корзине для белья в верхней ванной. Там было темно, весь свет был выключен. Казалось, она спит: глаза были закрыты и она сосала большой палец на правой ручке. Ну, что я понимала, — сердясь на себя, сказала Ханна. — Она была в состоянии шока, а я пыталась растолкать ее. Она с такой силой сосала палец, что впилась зубами в кожу, прямо тут. — Поясняя, женщина описала круг вокруг сустава большого пальца правой руки. — Она, должно быть, сжала челюсти. Можете себе представить ужас, который она пережила? И вот так провела всю ночь! Это вообще чудо, что к ней вернулся рассудок после всего этого.

Ханна судорожно вдохнула всей грудью. Тесс ободряюще кивнула женщине.

— Знаете, она ведь не разговаривала несколько лет, — добавила Ханна. — В то время про нее все передавали в новостях. Ее называли «девочка Уотсонов», Уцелевшая… Но эти телевизионщики мало что понимали в том, что происходило на самом деле. Девочка была сломлена и нуждалась в покое. Потом ее забрали к себе Уэлши, они-то и положили конец всей этой суете — сказали, что боятся возвращения убийцы… Боже мой! — Женщина прикрыла рот рукой. — Вы знаете, мы так боялись! Я тряслась от страха каждый день, пока не поймали это чудовище, Гарзу! — Она снова повторила свое ужасное чешское проклятие.

— Что было потом? Что еще вы запомнили?

— У Уэлшей Лора стала приходить в себя. Они хорошо с ней обращались. Водили ее по докторам, все для нее делали. Прошло несколько лет, она выросла и стала как все дети.

— Вы с ней общаетесь?

— Да, — ответила Ханна, и Тесс впервые увидела, как она улыбается. — Она разыскала меня, когда ей исполнилось шестнадцать. Она хотела узнать, как все тогда происходило. Но что я должна была ей рассказать? Я же не могла передать ей весь тот ужас… Нет! Это бы разбило ей сердце. Она всего лишь хотела вспомнить потерянную семью, услышать про то, какими они были, и я ей рассказывала. Я рассказывала ей про родителей: что они любили, как проводили вместе время, куда ездили. Знаете, все это очень тяжело.

— А что теперь? — спросила Тесс в надежде, что Ханна может знать о том, чего так боится Лора.

— Она приходила ко мне позавчера. Опять расспрашивала про ту ночь. Что я видела? Что показывали по телевизору? Какие духи любила ее мать? Что она в тот день готовила? Довольно странные вопросы, но она сказала, что это нужно для ее новой терапии.

— И?.. Вы вспомнили?

— Миссис Уотсон готовила в чугунке жаркое из говядины с вустерским соусом. Она почти закончила, потому что я нашла жаркое на блюде, уже готовое, но духовка еще горела. Слава богу, пожара не было. Можете себе представить? Когда они все лежат мертвые, и малышка наверху в корзине? О Господи! — Ханна трижды осенила себя крестом на православный лад.

— А сейчас вам не показалось, что Лора чего-то боится? Или кого-то?

Женщина нахмурилась и пристально посмотрела на Тесс. Ее взгляд стал подозрительным. Тесс снова ободряюще улыбнулась.

— Это всегда было… Она всегда будто чего-то боялась. Я это заметила и однажды спросила ее, но она ответила, что боится чего-то, чего сама не помнит. Она сказала, что страх вроде живет у нее внутри. Такой вечный внутренний страх.

— Ну а сейчас? Вы виделись несколько дней назад. Она не показалась вам напуганной больше, чем всегда?

— Ну, может, самую малость, — согласилась Ханна, и ее поседевшие брови сдвинулись над выцветшими влажными глазами.

— Ага, — тихо произнесла Тесс. Это было похоже на правду, но поверить Ханне что-то мешало. Та Лора, с которой она только что встречалась, была до смерти напугана — она ужасно боялась чего-то реального, не просто своих воспоминаний. Конечно, нельзя исключать сильной тревожности и последствий посттравматического стресса… Уж кто-кто, а Тесс лучше многих знала, что эти вещи нельзя сбрасывать со счетов. Может, Уцелевшая ничего не скрывала и ей ничто не угрожало, кроме жуткого призрака в ее собственной голове.

— Мисс Свобода, давайте вернемся на пятнадцать лет назад. Вы не помните, Уотсоны не упоминали о конфликтах с кем-либо? Может, кто-то хотел им навредить?

Ханна подняла голову и уставилась на Тесс.

— Почему вы спрашиваете? Я думала, что вы поймали это животное…

— Да, мисс Свобода, мы его поймали. Но такова процедура.

— Нет, ничего такого не было, — ответила женщина, кусая губу и хмурясь. Объяснениям Тесс она не поверила — ясно как день. — Они были прекрасные люди, жили тихо-мирно.

Тесс дождалась, пока закроются двери старенького лифта, и излила душу в потоке нецензурных слов — всех, какие смогла припомнить. Куда ни кинь, повсюду сплошной клин.

28. Утренний кофе

Тесс подъехала к «Старбаксу» без десяти семь, но Маккензи уже ждал ее, сидя за небольшим металлическим столиком на открытой веранде перед кафе. Утро выдалось непривычно прохладным и сырым для Майами, так что горячий кофе был как нельзя кстати. На столике стояли два больших стакана: один — прямо перед ним, а второй явно ожидал Тесс. Интересно, что же криминальный психолог заказал для нее?

Она улыбнулась в предвкушении и вместо приветствия сразу задала вопрос, мысленно чертыхнувшись — могла бы, по крайней мере, поздороваться с ним как положено, спросить, как он долетел:

— Что тут?

Маккензи, похоже, не обратил внимания на ее невежливость.

— Большой капучино — две порции эспрессо, много пены, без сахара, — сказал он и с трудом удержал радостное хихиканье — Тесс не смогла скрыть свое изумление.

Откуда, черт побери, этот тип узнал, что это ее любимый кофе? Она порылась в памяти, пытаясь припомнить, не заказывала ли она когда-нибудь кофе в его присутствии.

Тесс выдвинула стул, села и улыбнулась Маккензи, выражая свою признательность и продолжая недоумевать:

— Спасибо большое. Что, рецепт моего любимого кофе зафиксирован в моем личном деле?

— Нет, специальный агент Уиннет, я просто настоящий профессионал, — ответил Маккензи и, отпив глоток из своего стакана, откинулся на спинку стула.

— Черта с два! — отреагировала она. — Невозможно быть настолько проницательным. Нет! Пожалуйста, объясните.

— Ладно, сейчас расскажу.

— Валяйте! — ответила Тесс, весело улыбаясь.

— Вы относитесь к тому типу женщин, которые предпочитают джинсы юбкам. Это говорит о том, что вы прямая и без выкрутасов. Значит, вы не любите все эти имитации: если не сахар, то точно не сахарозаменитель какой-нибудь.