Читать книгу - "Дочь Авраама - Кеннет Дун"

перед сном. И только в полном одиночестве, чтобы не провоцировать коллективное возбуждение. Как вы понимаете, алкоголизм может быть также проявлением folie à deux28, когда один человек понимает, что ему хватит, но другой подталкивает его продолжать, потом роли меняются. И так до полного достижения delirium tremens29 всеми участниками процесса. Именно поэтому меня всегда настораживали группы взаимной поддержки вроде Анонимных Алкоголиков. Я подозреваю, что их встречи регулярно заканчиваются пьяной оргией.

В другой раз мне было бы очень интересно послушать рассуждения Профессора, тем более, что я подозревал, у него давно не было собеседника из-за строгих правил относительно групповых возлияний. Но сейчас мне оставалось только поблагодарить его и вежливо откланяться.

– Подождите, сэр, я кажется вспомнил. Нет, не кажется, я точно вспомнил. Мы говорили с этим мужчиной со шрамом о его пьянстве. Он сам был алкоголиком, но старался завязать. Уверял, что уже несколько месяцев не брал в рот ни капли, и все благодаря помощи друга. И еще сказал, что ходит на собрания, так что ему не понравилась моя эскапада относительно встреч АА. Господин со шрамом как раз интересовался, не проводятся ли в округе подобные встречи.

– И что вы ответили?

– По стечению обстоятельств я как раз обладал информацией о месте, где проходят означенные мероприятия. Некоторое время назад я сам пытался посещать данные собрания, однако, как я вам уже рассказывал, нашел их недостаточно эффективными. Совместное времяпровождение людей с зависимостью…

– Простите, что перебиваю. Так вы дали мистеру Рэйми адрес?

– Рэйми? Не припоминаю, чтобы он так представлялся. А представился ли он мне вообще… Как видите, сэр, память уже совсем не та, что раньше. О чем вы спрашивали? Ах, да, адрес. Я действительно сказал мистеру… Рэйми, что собрания АА проводятся в церкви Милосердной Библии на Орандж-стрит. Кажется, он собирался немедленно отправиться туда, как только подкрепился супом.

Я поблагодарил Профессора и покинул свое место за столом. Обернувшись, я заметил, что он успел убрать пятерку в карман пиджака, но недостаточно быстро – по обе стороны от него на скамье уже успели пристроиться потенциальные собутыльники, готовые поддержать дискурс коллективного безумия.

На улице я услышал тихий свист – Койот курил, прислонившись к полуоткрытой двери кухни и делал мне какие-то знаки. Я подошел.

– Послушайте, я тут кое-что вспомнил, – сказал он. – Насчет этого Тунца. Он кое-что болтал у раздаточного стола, пока я ждал чистых чашек с кухни.

– И что он говорил?

– Ну, это… не бесплатно. Может, вы дадите мне за информацию такую же купюру, как дали Профессору? Я тут работаю волонтером из добрых побуждений, но сами понимаете. Деньги лишними не бывают.

Я полез в бумажник и вытащил оттуда пятерку, надеясь, что Койот не выдумал только что эту «важную информацию» из жадности.

– Честно говоря, ничего особенного, – смущенно сказал он, аккуратно складывая банкноту и убирая в застегивающийся карман рубашки. – Просто этот мужик со шрамом жаловался, что хозяйка выбросила все его вещи, пока его не было, и сдала комнату. Он костерил ее последними словами, потому что среди вещей было что-то ценное. Но сказал, что это не так важно, потому что у него есть друг, который ему поможет. Или что-то в этом роде. В общем, ничего оригинального. Большинство из тех, кто сюда приходят, жалуются на то, что их выселили подлые родственники или домовладелец, а чемодан с документами украли на центральном вокзале. Как будто мы тут можем решить их проблемы. А это всего-навсего столовая с бесплатным супом.

Койтот отшвырнул окурок щелчком ногтя и вернулся к работе. Я не был уверен, что его спонтанное воспоминание было правдивым, скорее всего, разговор с Рэйми смешался с обрывками фраз других бедолаг.

Глава 31

Сверившись с картой, я разыскал церковь на Орандж-стрит. Это было обычное одноэтажное строение, напоминающее амбар с двускатной крышей, внутри был главный зал для молитвенных собраний и несколько дополнительных помещений. Человек в пасторском воротничке и двое мужчин средних лет собирали деревянные складные стулья и составляли их вместе в углу одной из комнат. Вид у всех был очень уставший. Почему-то все, кто творили добро в Анахайме, выглядели так, будто на них наложено пожизненное проклятие.

– Последнее собрание уже закончилось, – сказал мне один из страдальцев. – Приходите завтра.

Я хотел было сказать ему, что в моих планах значится сочный стейк и минимум две порции бурбона с содовой в ближайшем приличном баре, но вместо этого просто показал фото Рэйми.

– У меня есть предположение, что этот человек мог посетить одно из ваших собраний в начале января. Понимаю, что прошло уже много времени, но попытайтесь вспомнить. Возможно он приходил не один раз.

– Я помню парня со шрамом, – наконец сказал один из мужчин, назвавшийся Хамфри. – Видел его всего один раз на собрании. По-моему, он ничего не говорил. Только представился, потом слушал, а в конце прочел молитву вместе со всеми. И после этого ушел. Такое часто бывает. Я имею в виду, что к нам часто заглядывают люди, которые в городе проездом, например, направляются в Сан-Бернардино или наоборот к побережью, и им нужно посетить собрание, чтобы не сорваться. Мы всегда раздаем буклеты АА, там обычно указаны телефоны и адреса организаций в ближайших округах, чтобы человек знал, куда он может обратиться. Симпатичная девчушка. Это его дочка?

– Да. Я на нее работаю. Вы не помните, когда точно это было?

– Нет. Помню, что вскоре после Нового года. А что он натворил?

– Ничего. Его убили четвертого января. Здесь неподалеку, в парке Санта-Мария.

– Что? – изумился Хамфри. – Подождите, я же что-то об этом читал. Точно, на следующий день в парке зарезали бездомного. Так это был он?

– Абрахам Рэйми, – подтвердил я.

На лице у Хамфри появилось сомнение, как будто он пытался что-то вспомнить.

– Но он совсем не походил на бездомного, – поднял руки пастор. – Иначе я бы предложил ему помощь.

– Точно, – кивнул Хамфри. – От него не воняло… ну вы понимаете, как от человека, который спит на улице. И одежда у него была потрепанной, но приличной. Вот как на вас. Конечно, у него были эти жуткие шрамы на лице, но в целом он не выглядел… бродягой. Вы не подумайте, наши двери открыты для всех… просто брат… как вы говорите… Абрахам… странно, да… в общем, если бы он был пьян или выглядел неадекватно… это могло обеспокоить наших других братьев и сестер. Я ничего подобного не помню. Неужели это его убили? Помню, мы обсуждали