Читать книгу - "Немой свидетель - Карло Шефер"

Бабетта авторитетно возразила, что в переходном возрасте так бывает и должно так быть.

— Потом я опять стану хорошей, — пообещала девочка. — Мы проходили по биологии.

Тойер выслал людей, чтобы сравнить спортивные ботинки с предполагаемыми следами преступника, и вызвал к себе обоих слесарей.

Ботинки пропали. Шук не могла объяснить, где они.

Дело было к вечеру, сыщики сидели у себя в кабинете, усталые, но никак не готовые прекратить работу. Тойер больше старался не думать о своей слепой коричневой мозаике, однако вместе с ботинками к картине добавились два больших фрагмента — и тут же пропали.

— Парадоксы! — воскликнул он. Никто не реагировал.

— Я тут поинтересовался, кто же не жаловался на кражи цыгана, — заговорил Зенф. — Скорее ради шутки. Из владельцев садовых участков только у фрау Швейгер вроде бы все в порядке.

Лейдиг уныло хмыкнул:

— Чего искать — только надрываться, мы ведь знаем, что это был черт. А бедная Бабси не могла тащить через зоопарк восемнадцатилетнего парня.

— Не могла, — согласился Тойер. — И все-таки, может быть, постараемся что-нибудь извлечь из ее слов?

— С таким же успехом мы могли бы побеседовать с гориллой, — буркнул Хафнер.

Тойер и Лейдиг переглянулись.

— Она была на улице, — сказал Зенф, — и могла что-нибудь увидеть. Или сделать…

— Или не могла… — Тойер вздохнул. — А мы проверяли сады как возможное место преступления?

Лейдиг пробежал глазами несколько листков.

— Нет, — сказал он. — Пока только зоопарк и в округе. Еще турбазу. Как раз теперь, когда пропали ботинки, кое-что говорит…

— В общем, мы не нашли никаких следов самого преступления ни в зоопарке, ни на турбазе, ни где-то поблизости.

— Тогда место преступления может находиться где угодно, — вмешался Зенф. — Кто-то убил его, положил в машину…

— Ты забываешь, — перебил его Тойер, — что парнишка шуровал на Нойенгеймском Поле — у нас нет никаких данных, что он бывал где-то в городе. И, возможно, среди тех людей, которые теперь заявляют о кражах, настоящих или мнимых, найдется и тот, кто застиг его на месте преступления. Пожалуй, — усмехнулся Тойер, — в таком случае я бы не стал жаловаться в полицию…

— С утра пораньше я зайду на участок этой фрау Швейгер, — сказал Зенф. — Мне нужно немного ознакомиться с местностью — как приезжему…

— Мы мальчишку не видели. — Слесарь Шустер слегка нервничал. — К той истории мы не имеем никакого касательства.

Его компаньон, по фамилии Мюллер, тоже не самой редкой, кивнул:

— Мы вообще тут ни при чем!

Тойер после беспокойной, а значит, короткой ночи массировал себе затылок. До боли.

— Никто вас не обвиняет. Фрау Шик сказала только, что вы один раз прогнали мальчишку. Конечно, я заинтересовался.

— Хозяйка неправильно нас поняла. Ее при этом и не было! — Мюллер с беспокойством покосился на Хафнера. Тот кивнул. — Но ясно же: Шусти…

— Шусти? — У Тойера зазвенел голос.

— Мы знаем друг друга со школы, — пояснил Мюллер Хафнеру. — Но только до седьмого класса, там он остался на второй год, а потом совсем вылетел. Шусти был абсолютно левый — левая половинка жопы! Не только в политическом смысле.

— Сам-то! — вякнул Шустер.

— Ты мазал соплями мое полотенце, когда мы плавали!

— Не ври!

— Точно!

— Хватит чепуху молоть. Я понял из слов фрау Шук, что она видела вас обоих, потом и сестра тоже… — прервал их Тойер.

— Что? Моя сестра? — Шустер сжал руки. — У меня нет сестры!

— Послушайте меня! — с грустным видом вмешался Мюллер. — Дело было так. Бауэр — он ненавидит весь мир, терпеть не может иностранцев — прогнал цыгана. Мне рассказала повариха, и еще про то, что сестра управляющей, бедняжка, так кричала. Ну и тогда я пошел к хозяйке и рассказал ей, что я его прогнал. Потому что… Я все сказал. — Он опустил глаза.

— Бауэр… — с удовольствием произнес Тойер, когда они остались одни. — Значит, хотел нас перехитрить? И раз я теперь знаю, что он видел парня, в дело снова вступит катаракта… Ладно, придется с ним немножко поговорить. Теперь мы подождем, что нам сообщит Зенф про садовые участки. Где Лейдиг? Надеюсь, не в Шветцингене?

— Вы ведь сами недавно послали его к Магенройтеру. Чтобы он доложил ему о положении дел! — напомнил Хафнер.

Тойер покрылся потом.

— Забыли? Обо всем? — без всякого милосердия спросил Хафнер.

Тойер молча кивнул.

— Я никогда не помню, как ложился в постель, — утешил его коллега. — Это нормально.

Вошел Лейдиг, за ним двигался Магенройтер.

— Меня осенила идея! Как раз когда я рассказал все господину Магенройтеру, меня осенило! У меня идея! — возбужденно заявил Лейдиг.

— Неужели у тебя появилась идея? — лукаво поинтересовался Хафнер.

— Да, именно. — Лейдиг неуверенно взглянул на Магенройтера. — Или все это полная ерунда?

— Мне интересно, как господин Тойер отнесется к вашей идее, — ответил Магенройтер не без грозной нотки в голосе.

— Короче, — сев на стул, начал Лейдиг, — Бабси, эта несчастная спортсменка, называла ведь всех нас, гейдельбержцев, «Беате Вебер», то есть именем нашего бургомистра…

— Я знаю, как зовут нашего бургомистра, — зарычал Тойер. — Что дальше?

— Бабси когда-то изучала политику! Вероятно, оттуда и обрывки воспоминаний… Для Зенфа она не нашла никакого политика, помните?

Хафнер кивнул:

— Для Карлсруэ это типично. Безликий городишка мелких чиновников.

— «Это был черт», — она так сказала, — возможно, Эрвин Тойфель?[12]Возможно, она имела в виду, что преступник был из Швабии?

Тойер встал, сел, прокашлялся и неожиданно громко воскликнул:

— Бауэр ведь шваб!

— Кто такой Бауэр? — спросил Магенройтер. — Впрочем, большое спасибо, господин Лейдиг, что вы мне не сказали, что Эрвин Тойфель премьер-министр.

— Уже недолго ему осталось, — добавил Хафнер. — Его собственные черные[13]скоро его прихлопнут. Извиняюсь, но это так.

И тогда расследование помчалось, будто омнибус со сломанными тормозами на горном склоне Анд. Такое сравнение, достойное завзятого полиглота, пришло в голову Тойеру, и он не мог от него избавиться несколько часов.