Читать книгу - "Черная перепелка - Анна Дубчак"

— Вы так смотрите на меня… — ее улыбка вышла грустной. — А ведь я знаю, что говорю. Как вы думаете, на что способна влюбленная женщина? А я вам скажу — на многое! Но начну все по порядку. Итак, ко мне приехала племянница, сказала, что моя соседка покупает у нее дорогое эротическое белье, и я расхохоталась ей в лицо! Сказала, что это просто невозможно! Что Тамара, скорее всего, носит простые белые трусы, извините меня, и толстые колготки. И что бюстгальтеры у нее самые дешевые, на поролоне. И мы так крепко поспорили с моей Дашенькой, так зовут племянницу, что я не выдержала и совершила преступление. Да, я тоже стала преступницей. Тамара дала мне свои ключи на всякий случай, знаете, как это бывает у соседей. И когда она утром уехала на работу, мы с Дашей открыли дверь ее квартиры и вошли туда.

Теперь очередь Дождева была улыбаться. Ох уж эти женщины!

— И когда это было?

— Прошлым летом. Примерно в июле. До того, как Тропинин встретил свою Милу.

Вот теперь становилось интереснее. Значит, Канавкина знает про Милу.

— И? Что же вы увидели в квартире вашей соседки?

— Вот вы думаете, наверное, что я начну сейчас рассказывать о том, как я открыла шкаф и увидела там это самое белье, о котором рассказывала моя племянница. Нет! Дело вовсе не в этом! Когда мы с Дашей прошли в спальню Тамары, меня будто бы парализовало! Представьте — спальня, где все стены увешаны фотографиями с изображением Максима Ивановича.

— Тропинина?

— Да! Говорю же вам! Ну ладно, думаю я, всякое бывает. Влюбилась женщина! Фантазирует долгими одинокими вечерами, надевает на себя белье (которое, кстати, мы с Дашей и обнаружили в комоде!), смотрит на фотографии, разговаривает со своим любимым. И никому-то от этого ни жарко, ни холодно. Живет в воображаемом мире, и ей хорошо. Но так я думала до тех пор, пока собственными глазами не увидела доктора Тропинина на лестничной клетке полураздетого, они разговаривали с Тамарой так, как могут разговаривать только любовники. Тихо, доверительно, с любовью или даже нежностью! Из разговора я поняла, что он дожидался у нее дома, а она была как бы не готова, что ли… Словом, они ворковали. А потом она все же вошла. Вот это, подумала я, настоящая бомба! Я была в шоке. Я никак не могла взять в толк, ну что он, красивый молодой мужчина, мог найти в этой совсем некрасивой и немолодой уже женщине. Но что мы вообще знаем о жизни? Значит, его что-то привлекло в ней. Возможно, ее опыт. Или страсть, которую он сам в ней пробудил. Еще я заметила, уже сама, когда была в магазине, что она покупает деликатесы, красную рыбу, консервированные персики… Нет, персики, конечно, не такие уж и дорогие, но я почему-то представила, как они весте ужинают, воркуют…

— Вы только один раз видели Тропинина у нее в квартире?

— Нет, что вы! Много раз! Он всегда останавливал машину возле соседнего дома, между деревьями. Их роман был тайной для всего города, понимаете? Это в больнице Тропинина считали бабником, приписывали ему многочисленные романы, но все это было просто ширмой, на самом деле у него был роман с нашей Тамарой!

— Ну, хорошо, предположим, у них был роман. С чего вы взяли, что она убила его?

— Да с того, что поначалу он приезжал к ней один, я видела, как он курил на балконе… А потом, вот этот момент я не уловила, когда именно, его стала привозить к Тамаре эта девушка.

— Не понял.

— Да что же тут непонятного? Они приезжали, когда Тамары не было дома.

— Втайне от нее, что ли?

— Да нет же! Какой вы непонятливый, Дима! Она, Тамара, любя его всем сердцем и желая ему счастья, сама дала ему ключи от своей квартиры, чтобы он встречался там с Милой. Подозреваю, что таким образом она зарабатывала себе право хотя бы иногда бывать с ним.

— Кира Григорьевна, что вы такое говорите?! — Дождев брезгливо поморщился, не желая выслушивать весь этот бред. — Какая-то грязь, честное слово!

— Я все это знаю точно! Говорю же, у меня есть ключи от ее квартиры. Конечно, я позволяла себе иногда заглядывать в ее квартиру, чтобы убедиться в том, что я права, что мои подозрения верны. И что же я там находила? Следы свиданий… После того, как доктор со своей девушкой уезжали, они даже не прибирались, в спальне на кровати — мятые простыни, пахнущие духами, а на них, к примеру, фольга от шоколада, апельсиновая кожура, косточки от черешни… Они точно встречались у нее! Это были настоящие любовные свидания! И она этого не могла не знать! Она же потом убиралась, вытряхивала простыни на балконе, я сама лично видела.

— Может, она сдавала ему свою квартиру на время? — усмехнулся Дождев.

— Да вы и сами не верите в то, что говорите.

— Вы полагаете, что доктор со своей возлюбленной проводили время в спальне Тамары, в той самой спальне, стены которой были увешаны его фотографиями?

— Ну да… Может, она снимала их… Хотя нет, это слишком сложно. Думаю, эта парочка вообще не обращала на них внимания. Или же Тамара нашла им какое-то объяснение. Типа, они же друзья… Постойте, у Тамары же две спальни! Получается, что парочка располагалась во второй спальне, там, где не было фотографий.

— Но почему вы решили, что это она убила его?

— Да потому, что просто не выдержала. Я полагаю, что однажды она не рассчитала время и пришла раньше. Возможно, ее воспаленная фантазия требовала пищи, и она хотела своими глазами увидеть их в постели. А когда увидела, то просто не выдержала и набросилась на них…

— С заточкой, да?

— Возможно, она готовилась к убийству… Откуда мне знать? Но то, что это она их убила, — это точно. Вы поймите, я целыми днями сижу дома и смотрю сериалы, обожаю детективы. И кое-что понимаю в расследовании. Так вот, у нее был мотив! — И Кира Григорьевна подняла указательный палец вверх. — Мощнейший мотив — ревность! Ведь связь Тропинина с этой девицей унизила Тамару, неужели вы этого не понимаете?!

— Но как она могла позволить своему любовнику встречаться у нее дома?

— А вот так и позволила. Может, вы никогда не любили и не поймете ее поступка. А я вот понимаю. Да она пошла на это, чтобы видеть его, разговаривать с ним, подсматривать за ним, быть в курсе всего, что с ним происходит. Она всегда была ему верным другом. Возможно, не влюбись она в него, он был бы жив. Но получается, что она, «синий чулок», вдруг очнулась от своего одиночества, в ней проснулась женщина, соки ее женские забурлили, когда она посмотрела на Тропинина как на мужчину. Уж не знаю, как у них все поначалу закрутилось, может, он пришел к ней по какому-то делу, они выпили, да и очнулись в кровати… Не знаю. Вы вызовите ее к себе, поговорите, вот и послушаете, что она вам расскажет про доктора и ее любовь к нему. Но я бы на вашем месте все же побывала на ее квартире. Я оставляю вам ключи, а вы уж сами решайте, что с ними делать. Понимаю, я в некотором смысле предаю свою соседку, но если она решилась на убийство, то какая она мне соседка, вернее, приятельница?! Убийцы должны сидеть в тюрьме. Ну вот и все, Дима, что я хотела вам рассказать.