Читать книгу - "Четвертый под подозрением - Хьелль Ола Даль"

Он замолчал, потому что сидящая на корточках фигура пошевелилась. Зупак забился в угол.

Фрёлик и врач снова переглянулись. Фрёлик сказал:

— Элизабет Фаремо, Юнни Фаремо, Видар Балло, Йим Ройнстад… — Он помолчал, откашлялся и продолжил: — У меня есть фотография Элизабет Фаремо. Хочешь на нее взглянуть?

Никакого ответа.

Фрёлик и врач снова переглянулись.

— М-да, наверное, не слишком удачная затея, — проговорил Фрёлик.

Фредди Рамнес покачал головой. Достал из кармана своей объемной куртки пластиковую пол-литровую бутылку кока-колы и поставил на стол.

— Пока, Ильяз! — сказал он, направляясь к двери.

Они молча шли назад по тому же самому коридору.

— Если мне суждено умереть, пока я работаю здесь, — произнес Фредди Рамнес голосом, дрожащим от гнева, — я бы хотел, чтобы на моем надгробном камне написали, что меня убила норвежская пенитенциарная система. Те, кто наделен правом решать, предоставили мне счастливую возможность выбора: либо привязывать его ремнями, либо каждый вечер накачивать лекарствами, чтобы он не покончил с собой.

— Перед моим приходом вы накачали его лекарствами?

— Естественно.

— Значит, он ничего не помнит?

— Нет. После лекарств он спокоен, но совершенно равнодушен ко всему, что ему говорят. По словам специалистов, примерно такое же действие оказывает лоботомия.

— Что с ним такое?

Фредди Рамнес прошел вперед еще несколько метров. Выпустив пар, он постепенно успокаивался и старался вернуть утраченное хладнокровие.

— Будь я специалистом по психиатрии, я бы, может, вам и ответил. Сейчас я могу помочь ему только одним: подать заявление на его перевод в психиатрическую клинику. Я без конца подаю такие заявления, но мне отвечают отказами. В конце концов, у нас ведь тоже специфическое заведение, верно? — Рамнес поморщился.

Фрёлик не нашелся с ответом.

— Насчет его диагноза я не уверен, — чуть мягче продолжал Рамнес. — В любом случае название болезней — всего лишь ярлыки. Расстройство личности, маниакально-депрессивный психоз, шизофрения — у него может оказаться все что угодно, целый букет. Циники называют то, что с ним происходит, тюремным психозом.

— Как я уже говорил, я общался с Ильязом шесть лет назад. Тогда он был совсем другим.

Рамнес глубоко вздохнул:

— Мне известно только одно: сама болезнь и ее симптомы появились уже здесь, когда он начал отбывать наказание. Как раз тогда, когда я только попал сюда. Страх, постоянные ломки, паранойя… Со временем симптомы усиливаются.

— Его кто-нибудь навещает?

Рамнес остановился и недоверчиво посмотрел на Фрёлика:

— Фрёлик, вы производите впечатление порядочного человека. Однако мы сейчас переходим в ту область, где я связан профессиональной обязанностью хранить тайну, а вы не имеете права меня допрашивать.