Читать книгу - "Кухтеринские бриллианты - Михаил Черненок"

Внимательно разглядев следы ластов, показанные мальчишками, Антон задумчиво посмотрел на заводь. Крупные, почти с человеческий кулак, кувшинки желтели среди широких листьев. У березовского берега они были значительно меньше. «Грунт здесь питательнее, что ли?…» – подумал Антон и решительно стал раздеваться. Оставшись в одних плавках, осторожно пошел в воду.

У берега вода резанула холодом, но чем больше увеличивалась глубина, тем становилось теплее. Зайдя в воду по грудь, Антон оттолкнулся ногами от дна и нырнул. Хотя с непривычки смотреть под водою было трудно, но усыпанное мелким ракушечником песчаное дно просматривалось хорошо. Песчаный ракушечник кончился обрывистым уступом, и Антон неподалеку разглядел длинные стебли кувшинок, тянущиеся кверху из травянистого ила. Чуть подальше расплывчато белели какие-то пятна. Антон почти у самого дна подплыл к одному из них и почти вплотную увидел оскаленные зубы лошадиного черепа, наполовину затянутого илом.

Вынырнув на поверхность, отдышался, набрал полные легкие свежего воздуха и нырнул снова… На этот раз удалось разглядеть торчащие из ила крупные лошадиные ребра и опрокинутые, почерневшие от долгого пребывания в воде, сани-розвальни, из-под которых наполовину высунулся человеческий скелет с отвалившимся черепом. Возле саней дно было усыпано осколками фарфоровой посуды. Осторожно, чтобы не– взмутить ил, Антон поднял один из осколков, поднес его к самым глазам и отчетливо разглядел яркую китайскую жар-птицу…

Он нырял еще много раз. Почти в самой глубине заводи отыскал еще одни затопленные сани и скелеты лошадей вперемешку с человеческими костями. Отыскал взломанный пустой ящик из-под посуды, несколько пустых, неизвестно из-под чего, жестянок и даже совершенно неожиданно возле одной из них подобрал старинный серебряный рубль, но больше ничего в заводи не было. Возле саней во многих местах в иле остались широкие расплывшиеся вмятины. Антон догадался, что это следы человека, обутого в ласты, и с отчаянием понял, что искать здесь нечего.

Одевался он торопливо, лязгая от холода зубами. Подбежавшие к нему мальчишки наперебой стали рассказывать, что нашли за косой глинистый берег, на котором остался причальный след лодки и следы человека в сапогах. Антон прошел за мальчишками к этому месту и убедился, что отпечаток подошвы «в елочку» тот самый, что и в охотничьей избушке. Сергей начал было рассказывать, как они с Димкой в то туманное утро, когда поймали щуку с серебряным рублем, догадались, что мужчина плавал на остров, но Антон не стал его слушать. Заставив мальчишек. вычерпывать из лодки воду, он поднялся на обрыв, к пепелищу костра.

Занявшись делом, мальчишки вполголоса стали обсуждать, кто, кроме них, побывал на острове и чей они слышали выстрел, когда их встретила Гайдамачиха.

– Сергей!… – неожиданно крикнул с берега Антон, – Пересчитай-ка патроны от своего самопала…

– Я уже считал! – быстро ответил тот. – Вроде, одного не хватает.

Антон спустился с обрыва к лодке. Бросив Сергею раздутую ружейную гильзу, спросил:

– Твой калибр?

Мальчишки удивленно уставились на гильзу.

– Мой… Как он сюда попал?

– Обронили в прошлый раз у костра, порох в патроне вспыхнул… Вот он и пальнул.

– Это все ты! – набросился Сергей на Димку. – Когда щуку пристреливал. Помнишь?

– Сам не мог сообразить, сколько осталось заряженных патронов, – огрызнулся Димка.

– Я вместо заряженного пустой посчитал.

– Надо было смотреть. Тоже, как паровоз, соображаешь…

– Хватит! – оборвал мальчишек Антон.

Всю обратную дорогу мальчишки оживленно перешептывались, изредка поглядывая на Антона, который, сильно загребая веслом, сидел насупившись, как будто переживал какую-то свою крупную ошибку и неизвестно за что злился на мальчишек.

В эту ночь Антон дома не ночевал. Заявился он лишь на рассвете промерзший, усталый и злой. Повесив у порога мокрый плащ, долго стаскивал такие же мокрые сапоги. Разувшись, прошел на кухню, где уже суетилась мать, ни слова не говоря, сел за стол, уперся в него локтями и опустил на сжатые кулаки голову.

– Где ты был, сынок? – с упреком спросила Полина Владимировна.

– Где был, там уже меня нет, – отчужденно проговорил он, сильно потер ладонями ввалившиеся от бессонной ночи щеки и тут же, словно извиняясь, попросил: – Ты, мам, разбуди меня через пару часиков. Обещал Гале Терехиной зайти в школу, встретиться с ее учениками.