Читать книгу - "Победитель - Дэвид Бальдаччи"

Затем он достал из сумки лезвие бритвы.

— Остроглазый судмедэксперт может заметить след от укола, поэтому нам нужно сделать вот что.

Он сделал бритвой маленький порез в том самом месте, где в шею вошла игла. На коже выступила крошечная капелька крови. Убрав бритву в сумку, Джексон достал пластырь. Аккуратно залепив свежий порез, он откинулся назад, с улыбкой изучая творение рук своих.

— Я сожалею, что дело дошло до этого, поскольку ваши услуги, возможно, пригодились бы мне в будущем. — Взяв обмякшую правую руку Романелло, он перекрестил ею ему грудь. — Мне известно, мистер Романелло, что вы с детства воспитывались в духе римско-католической церкви, — назидательно произнес он, — хотя, несомненно, и отбились от учения церкви. Боюсь, не может быть и речи о том, чтобы пригласить священника, который соборовал бы вас. Впрочем, полагаю, там, куда вы сейчас отправитесь, это не имеет особого значения. А вы что думаете на этот счет? В конце концов, понятие Чистилища — это такая глупость…

Подобрав выпавший из руки Романелло нож, Джексон вернул его в ножны на лодыжке.

Он уже собирался встать, когда его внимание привлек уголок газеты, торчащий из внутреннего кармана куртки Романелло. Джексон осторожно вытащил ее. Когда он прочитал заметку, подробно рассказывающую о двух убийствах, наркотиках, исчезновении Лу-Энн и о том, что ее разыскивает полиция, его лицо стало мрачным. Это многое объясняло. Романелло шантажировал Лу-Энн. Или пытался шантажировать. Если б Джексон узнал все это днем раньше, его решение было бы простым: он без колебаний расправился бы с Лу-Энн Тайлер. Теперь же он не мог этого сделать — и был крайне недоволен тем, что ситуация частично выбилась из-под контроля. Управление лотереями уже подтвердило, что выиграла именно она. Меньше чем через двадцать четыре часа Лу-Энн должна предстать перед всем миром как очередной победитель лотереи. Да, теперь становились понятны ее просьбы… Сложив газетную вырезку, Джексон убрал ее в карман. Нравится ему это или нет, он накрепко связан с Лу-Энн Тайлер, такой, какая она есть. Это был вызов, а Джексон, что бы там ни было, любил, когда ему бросают вызов. Однако он обязательно вернет в свои руки контроль над ситуацией. Он скажет Лу-Энн, что и как та должна делать, и если она не выполнит в точности все его распоряжения, он устранит ее сразу же после того, как она получит свой выигрыш.

Джексон тщательно подобрал нарезанную газету и разорванный пакет курьерской службы. Черный костюм, в котором он был, слетел прочь после рывков за определенные его части, и вместе с открывшимися теперь накладками на тело, придававшими Джексону полноту, все это отправилось в большую сумку, какими пользуются разносчики пиццы, лежавшую в углу гостиной. Под черным костюмом оказался другой, значительно более стройный Джексон, одетый в белую с голубым форменную куртку сотрудника компании «Доминос пицца». Достав из кармана прочную нитку, он аккуратно поднес ее к накладке на носу, одним движением снял эту накладку и убрал ее в сумку. Аналогичным способом были удалены бородавка, бородка и накладки на ушах. Затем Джексон тщательно промокнул лицо спиртом из флакона, смывая тени и морщины, состарившие его лицо. После многих лет практики движения его рук были быстрыми и методичными. Наконец он смочил волосы гелем, начисто удалившим проседь, и изучил в зеркале на стене свою измененную внешность, после чего этот пейзаж-хамелеон был быстро подправлен с помощью маленьких усиков, приклеенных на верхнюю губу, и фальшивых волос, забранных в длинный хвост, выбивающийся из-под бейсболки с логотипом «Нью-Йорк янкиз». Темные очки скрыли глаза Джексона; лакированные штиблеты сменились на кроссовки. Он снова изучил свою внешность: совершенно другой человек. Помимо воли Джексон улыбнулся. Это самый настоящий талант.

Когда через несколько минут он бесшумно выходил из здания, черты лица Романелло уже были расслабленными, умиротворенными. Такими им и суждено было остаться.