Читать книгу - "Белоснежный лайнер в другую жизнь - Анна Данилова"

Время пребывания англичан в доме Ольги Михайловны подходило к концу, Питер с Катей продолжали свои утомительно-упоительные прогулки по Москве, Соловьев и вовсе исчез, и только Оливер сидел дома и постоянно звонил в Лондон – жене. Он уходил с телефоном в спальню, и оттуда (Ольга Михайловна не могла не прислушиваться) не раздавалось ни звука… И в одно прекрасное утро, проводив Питера с Катей на какую-то выставку, Оливер вернулся в гостиную, сел на свое, ставшее уже привычным, место за столом и попросил Ольгу Михайловну налить ему еще чаю.

– Рита молчит уже неделю. Трубку не берет. Ее нет ни в Лондоне, ни в Дубровнике, я разговаривал с Хлоей, нашей служанкой… Она сказала, что Рита исчезла, что она тоже звонила ей на лондонскую квартиру, хотела спросить что-то насчет пальм, которые мы заказали одному моряку… Ольга Михайловна, мне кажется, что я совершил самую большую в своей жизни ошибку…

И Оливер, закрыв лицо руками, рассказал Ольге Михайловне все. Вернее, то, что он, находясь в Москве, ни на йоту не продвинулся в расследовании, связанном с выяснением прошлого своей жены. Он рассказал о том, что его жена, Рита, живет, оказывается, под чужим именем, по документам Маргариты Жемчужниковой, как раз той самой женщины, с которой у Соловьева бурный роман. Но настоящая Рита Жемчужникова, по словам Соловьева (который даже в постели, как поняла Ольга Михайловна, продолжает потрошить свою невесту на предмет выяснения всех деталей этого дела), никогда в жизни не видела ту Риту, жену Оливера. Выяснилось и то, что Питер – не родной сын Риты, а сын от первого брака Оливера, жена которого трагически погибла… Этот факт успокоил Ольгу Михайловну, поскольку в случае, если бы Питер был родным сыном Риты, роман мальчика с Катей мог бы быть поставлен под вопрос: влюбленные могли бы оказаться двоюродными братом и сестрой. Хотя и без того вопросов хватало с избытком.

Она видела, в каком подавленном состоянии находится Пирс, и спрашивала себя, что она может для него сделать, как помочь, что предложить? Получалось, что семья Бантышевых никогда не слышала ни о какой Рите (да и как они о ней могли слышать, если она живет под чужим именем) и что у Ирины Бантышевой не было никакой сестры, не говоря уже о том, что и родственников за границей у них не имеется… Но какая-то связь, вероятно, все же есть, раз Рита не может вернуться на родину. Темный шлейф прошлого тянется за ней по пятам и мешает ей передвигаться по жизни, она, получается, и Пирса отправила в Россию лишь с одной целью – чтобы он сам, самостоятельно узнал о ней все и решил для себя, можно будет ее простить или нет. Видимо, она так серьезно относится к своим чувствам и к чувствам мужа, что не может допустить никакой лжи, фальши. Или же она просто-напросто, как и всякая женщина, обретшая благополучную жизнь, боится все потерять в одночасье: а вдруг что-то из ее прошлого всплывет и разрушит всю ее жизнь?

– Вы думаете, Оливер, что ваша жена нарочно отправила вас в Москву, чтобы вы выяснили что-то из ее прошлого, а сама, не дождавшись вашего возвращения, сбежала от вас? Заранее испугалась?

– Я думаю, у нее нервы не выдержали. Но что, что такого могло произойти в ее жизни, чего она так боится?! Я допускал все, вплоть до самого низкого и постыдного, что только может произойти в жизни женщины… Но мне все равно, какой образ жизни она вела. Да и вообще, от этого не прячутся, не бегают… Как правило, мужья знают о том, что жена в прошлом подрабатывала своим телом… Но я же вижу, что Рита не такая… И эта семья, семья Бантышевых. Смерть сестры, Ирины Бантышевой… Ну не могла же она взять и придумать эту семью, эту сестру, тем более что Ирина действительно погибла так, как и рассказывала мне Рита… Но почему же тогда Бантышев делает вид, что не знает о существовании свояченицы?

– Значит, мы сами должны выяснить связь вашей жены, Риты и Ирины Бантышевой. А это можно узнать, лишь встретившись с теми, кто мог знать обеих сестер.

– Поехать в Волгоградскую область? Найти мать Ирины, которая, по словам Бантышева, никогда не жила с семьей своей дочери, не интересовалась ее жизнью, да и сам Бантышев ни разу в жизни не видел своей тещи…

– Это отличная идея, да и время пока терпит. Так давайте поедем!

– Хорошо. Представьте себе, что мы уже приехали. Кем мы ей представимся?

– Можно предположить, что раз Бантышев ее никогда в жизни не видел, значит, соответственно, и она его тоже никогда не видела. Значит, вы, Оливер, легко сможете сойти за ее зятя! А я – за вашу маму. Мы приедем для того, чтобы попросить у нее, скажем, какие-нибудь фотографии из ее семейного архива… Напомним, конечно же, что ее дочка умерла и что очень жаль, что она, ее мать, не приехала на похороны… Словом, после смерти своей жены вы, Оливер, как будто бы решили привести в порядок все ее документы, вещи, создать нечто вроде миниатюрного музея, посвященного памяти любимой жены…

– У меня от ваших слов мороз по коже, – признался Оливер.

– Придумайте тогда другую причину, по которой мы придем к ней… Понимаете, мы не должны представляться чужими людьми. Она, эта неизвестная нам пока еще женщина, должна впустить нас в свой дом, у нас должен непременно состояться разговор, во время которого мы и попытаемся… Стоп, легенда про зятя отменяется… Я совершенно забыла о вашем чудовищном акценте.

– Действительно. Но я могу быть женихом Кати, к примеру… Ее внучки!

– А разница в возрасте?

– Вот пусть бабушка и выскажет все, что она думает по этому поводу. Заодно узнаем ее поближе, получше… Главное, попасть к ней в дом и попытаться ее разговорить…

– Нет, надо бы попробовать какой-нибудь другой вариант… Предположим, вы – человек, который всю жизнь любил Ирину, но не являлся ее мужем… Пусть вы будете иностранцем, так даже еще интереснее… Романтичнее.

– И циничнее, – мрачно заметил Пирс. – Но все же это лучше, чем быть женихом Кати…

– Вот и договорились. Авантюра, конечно, но другого выхода нет. Мне не хочется подключать к этому делу Соловьева, хотя не мое это дело… А что вы думаете по этому поводу?

– Ольга Михайловна, вы просто читаете мои мысли… Я чувствую, что наша поездка окажется полезной и мы непременно узнаем там что-то такое, чего следователь прокуратуры знать не должен…

– … по определению, к счастью, и вы думаете так же, как и я, что именно там, в этой деревне, где живет мать Ирины Бантышевой, мы и найдем ответы на все вопросы. Думаете, мать расскажет о своей дочери… точнее, о дочерях, нечто такое… Но как мы туда доберемся? На самолете? Предположим. Но потом на перекладных…

– На каких еще перекладных?

– Я имею в виду электрички, автобусы, такси… Все это так сложно! Нам бы хорошую машину и опытного водителя. Таким образом, мы будем хотя бы предоставлены сами себе…

– Может, попросить у Бантышева?

– Я тоже подумала об этом, но, с другой стороны, как он отнесется к тому, что мы решили вдруг прокатиться в деревню, где живет его теща? С какой это стати? Он еще заподозрит нас в чем-то и не отпустит Катю в Лондон… Тем более если и он замешан в той же истории, что и ваша жена, Рита. Кто знает, чем была связана вся эта троица: ваша жена, Ирина и Сергей Бантышев?.. Если речь идет о криминале, то ему тоже не захочется ворошить старые угли… Вы вот поверили ему, что он не знаком со своей тещей, а вдруг он сказал это нарочно или по привычке, установившейся с тех самых пор, как он или они вдвоем с женой решили делать вид, что не общаются с этой женщиной? И вообще, может оказаться, что в этой деревне и нет никакой тещи… Может, она живет здесь, в Москве, на соседней улице? Здесь есть какая-то тайна, Оливер… Мы проделаем такой путь, а там – никого… Тем более что мы не знаем ни девичьей фамилии сестер, ни имени их матери…