Читать книгу - "Страсти по Веласкесу - Валентина Демьянова"

— Ну что теперь возмущаться. Разгильдяев везде хватает, и наша редакция не исключение. Опять они напутали что-то.

Нина смотрела на меня рыбьими глазами и молчала.

«Вобла сушеная», — сердито подумала я и, уже агонизируя, предприняла последнюю попытку прорваться. Дружелюбно улыбнувшись, что далось мне, прямо сказать непросто, я предложила:

— А давайте я возьму интервью у вас. Расскажите о компании, о людях, что в ней работают. И поверьте, завтра вы проснетесь знаменитой.

— Это невозможно. Без разрешения руководства любую информацию нам давать воспрещается, — охладила мой пыл Нина и решительно повернулась ко мне спиной.

Шел третий час моего сидения в «засаде», а толку было ноль. Нина не появлялась. Правда, комфортабельное полулежание на кожаном сиденье собственной машины, покуривание сигареты и необременительное наблюдение за входом в бывший институт, вряд ли можно назвать сидением в засаде. В салоне было тепло и уютно, привычно пахло духами, а я все равно нервничала. И дело было не в том, что мне надоело ждать. Терпение — одно из главных качеств нашей профессии, а дергалась я исключительно потому, что боялась упустить секретаршу Фризена.

После своего бесславного выдворения из офиса я не поленилась обойти все здание и, к своему ужасу, обнаружила, что помимо главного подъезда здесь имелись еще два других, и выходили они, на мое несчастье, в соседний переулок. Одновременно держать все три двери в поле зрения не было никакой возможности, и, немного помучившись, я приняла решение сосредоточиться на центральной. Рассуждала просто: если у Нины нет причин прятаться, она выйдет обычным путем, как все сотрудники. Если же ускользнет через запасной выход, значит, мой визит ее обеспокоил, значит, ей есть что скрывать. Подобный поворот сюжета мне не очень нравился, так как сулил осложнения, но я утешала себя тем, что не бывает худа без добра. Исчезновение Нины покажет, что я нахожусь на верном пути.

Рабочий день давно закончился. Ровно в семь центральный вход в здание распахнулся, и из него нескончаемым потоком потекли служащие. Люди шли по одному, по двое и группами по нескольку человек. Торопливо перекинувшись прощальными словами, они расходились в стороны и бесследно исчезали в ближайших переулках. Постепенно дверь хлопала все реже и реже, а потом и вовсе наступила тишина. Похоже, даже самые отъявленные трудоголики не выдержали, покинули рабочие места и бесславно дезертировали по домам. А Нины все не было.

Я закурила неизвестно какую по счету сигарету и дала себе еще тридцать минут.

«Если она не появится в течение получаса, прекращаю дежурство и еду домой», — объявила я себе самой, и в следующий миг дверь хлопнула, а на тротуаре возникла уже знакомая мне худенькая фигурка.

Нина шла спокойно, по сторонам не глядела и, казалось, никуда не спешила. Дав ей немного отойти, я завела мотор и медленно двинулась следом. Возможно, я чересчур осторожничала, но мне почему-то не хотелось разговаривать с ней прямо у входа в здание. Казалось, будет лучше, если наша встреча произойдет без посторонних глаз.

Удобный момент для начала разговора подвернулся, когда Нина остановилась перед уличным лотком с овощами. Пока она выбирала яблоки, я успела выйти из машины и стать за ее спиной. Дождавшись, пока Нина расплатится, я легонько тронула ее за локоть:

— Добрый вечер.

Реакция оказалась неожиданной. Девушка вздрогнула и выронила пакет, тот с громким шлепком упал на тротуар, и из него в разные стороны покатились румяные яблоки.

— Господи, как вы меня напугали! — прошептала она побелевшими губами.

— Извините, я не нарочно! — огорченно воскликнула я, тоже не ожидавшая ничего подобного.

Стараясь загладить свою вину, я присела на корточки и принялась собирать раскатившиеся в разные стороны фрукты. Пока я старательно ползала вокруг лотка, Нина стояла столбом и не делала ни малейшей попытки мне помочь. Когда, наконец, последнее яблоко было положено в пакет, я сунула его Нине в руки, смахнула с потного лба прилипшую челку парика и решительно заявила:

— Мне нужно с вами поговорить.

Она еще до конца не пришла в себя и поэтому отреагировала вяло:

— Поговорить? О чем?

— Об убийстве и еще кое о чем, очень для меня важном.

И тут Нина меня снова удивила. Только что испуганная и растерянная, она на глазах подобралась и звенящим металлическими нотками голосом отрубила:

— Исключено. Нам категорически запрещено обсуждать с посторонними дела фирмы.

— Что за странные порядки! — возмутилась я. — У вас же не оборонное предприятие. Как можно запретить сотрудникам разговаривать на интересующие их темы? И потом, никто не собирается выпытывать у вас секреты. Я всего лишь хочу поговорить о вашем патроне.

— Все, что касается фирмы, коммерческая тайна.

— Его убили, понимаете? Убийство — не коммерческая тайна. Убийство — это кровь, грязь и смерть.

— Все равно не стану об этом разговаривать! Придумали! Обсуждать с журналисткой смерть Андрея Егоровича! Да у нас за меньшее с треском увольняют!

— Похоже, ваш покойный хозяин страдал маниакальной подозрительностью, — с горечью процедила я.

— Не смейте так говорить! Он здесь ни при чем, — вспыхнула Нина.

— Неужели?

— Он был замечательным человеком! Добрым, отзывчивым, открытым. Ему подобные глупости даже в голову прийти не могли, — запальчиво сказала она.

— А кому могли? Кто же ввел эту жесткую цензуру?

Нина молчала.

— Елена Анатольевна! — продолжала напирать я. — Больше некому, ведь это она теперь заправляет фирмой? Да?

Нина кивнула.

— Почему она запретила обсуждать эту тему? Чего опасается? Боится, что в разговоре ненароком всплывет что-то опасное для нее?

— Да вы что! — испуганно охнула Нина. — Придет же такое в голову! Дело вовсе не в этом.

— А в чем же тогда?

— Просто я нее характер такой… Закрытый. Не любит, когда о ней говорят, из всякого пустяка делает тайну. Это никак не связано с гибелью патрона, она всегда была такой.

Разговор обещал стать интересным, и я предложила:

— Нина, давайте я отвезу вас домой, а по дороге спокойно поговорим.

— Нет, не нужно. Если на работе узнают, что я с вами разговаривала, вышибут в тот же миг.

— Откуда узнают? Вы же не скажете, я тоже буду молчать.

— Но вы же журналистка! Напишите статью, ее опубликуют…

— Пока я только собираю материал. До публикации еще далеко. И потом… Вы же сами только что сказали, что никаких секретов нет. А раз так, то бояться нечего! Вы просто введете меня в курс дела: кто есть кто в вашей компании. В конце концов, все это я могу узнать и у других людей. Просто времени уйдет больше.