Читать книгу - "Гвоздь программы (сборник) - Светлана Алешина"

Он уходил. Я смотрела на этого безумца, который, умирая, читал Вийона, и мне хотелось закричать.

– Игорь, не уходи, – попросила я. – Пожалуйста… Я тебя люблю… А ты даже не успел меня поцеловать!

Он улыбнулся. Потом провел рукой по моей щеке и проговорил:

– А… тебе не кажется, что ты еще слишком маленькая, чтобы целоваться с почти незнакомыми мужчинами, которые к тому же намного старше тебя?

И откинулся на спину, как будто ему просто захотелось спать.

Вот так – спокойно, глядя в небо, он уходил, видя там то, что мне увидеть не было дано.

* * *

Мне хотелось взорвать этот мир к чертовой матери. И причитающих надо мной теток, и пожилого мента, и врача, пытавшегося оттащить меня в сторону.

И тут я увидела ее. Она стояла, и мне показалось, что она улыбается.

Выхватив Игорев револьвер, я направила его туда, где стояла эта проклятая женщина.

Кто-то попытался меня остановить, во всяком случае, мой выстрел не попал в цель. Она быстро пошла прочь, потом перешла на бег. Я вырвалась из чьих-то рук и побежала за ней.

За моей спиной слышались удивленные крики перепуганной толпы, а я все летела, мало обращая внимания на них.

Она убегала, и я в последней попытке схватила ее за волосы, разворачивая к себе.

Прекрасные белые волосы сползли с головы, обнажая жидкие пряди черного цвета.

Она судорожно дернулась. Но револьвер Игоря смотрел в ее лицо.

– Сука, – выругалась она. – Маленькая грязная тварь…

– Неправда, – покачала я головой. – Вы ошиблись. Как и тогда, когда выстрелили в Игоря… Если раньше я сделала бы все возможное, чтобы вас понять, то теперь я ваш враг.

Она опять попыталась бежать, но я держала ее под прицелом. К тому же за моей спиной уже слышались голоса, и, обернувшись, я увидела пожилого мента, а за ним собственной персоной возвышался Лариков.

– Сашка, что ты делаешь? – возмущенно заорал он.

– Учусь жизни, – тихо ответила я. – Всего лишь учусь жизни, босс.

* * *

– Каким образом Елена Рубан могла убить Кретова?

– Она прошла в форме сестры милосердия. Вот где она взяла эту форму – понятия не имею. Спросите у нее сами.

Следователь смотрел на меня суровыми глазами, явно осуждая меня за мой чересчур любознательный ум.

– А почему Стрелок этого не сделал? Вы хоть знаете, что он был за человек? Таких, как он, называют «оборотнями»…

Я вздрогнула и подняла на него глаза. Это слово, по моему убеждению, Игорю не подходило. Но для пожилого следователя Игорь был наемником, киллером, убийцей… Одним словом – Стрелком.

– Знаю, – кивнула я. – И мне он все-таки нравится.

Он вздохнул, посмотрев на меня, и продолжил допрос:

– Итак, вы утверждаете, что Тарантул входил в банду Елены Рубан и они занимались вымогательством?

Я втянула воздух. Мне уже надоело давать этому пожилому следователю объяснения. В конце концов, у него тоже есть голова на плечах!

– Нет, – скривилась я, – они пытались организовать детский приют для сироток.

– А вот шутки как раз неуместны. Очень даже неуместны, милая барышня. Вы и так непонятным образом оказались в компании известного Стрелка.

– Хочу вам напомнить, что он спас мою жизнь, – процедила я сквозь зубы.

– Да, вашу – спас. Но перед этим скольких он этих жизней лишил?

Я почувствовала, как в душе появляется боль.

– Мертвые сраму не имут, – тихо напомнила я ему. – А если вас интересует степень близости наших отношений, то – вот вам, мы собирались…

Я посмотрела в окно, где через решетку были видны голуби.

– Мы собирались пожениться, – сказала я, глядя ему в глаза. – А что до вашей Рубан, я уже замучилась повторять вам, что никогда с ней не встречалась. Почему она убила Тарантула и Кайзера, спросите у нее. Насчет второго могу догадываться, что Кайзер узнал о ее роли и хотел отомстить за нежно любимого товарища, но она опередила его. А Тарантул… Может быть, он хотел смыться с деньгами? А может быть, собирался выйти из игры? Последнее время, говорят, Тарантула начала тяготить собственная подлость… Знаю одно – они давали в долг, потом начисляли пени, а затем Толстый исчезал, оставляя должников с носом. Вот тогда в игру вступали они.