Читать книгу - "У вендетты длинные руки - Марина Серова"

Я слушала Надежду и пыталась понять, какое отношение имеет ее одноклассник Сережка к нашему делу? Даже если он – неженатый врач частной клиники?

– …Я говорю: «Сереж, а почему ты до сих пор не женился?» А он: «Не нашел ту единственную и неповторимую, с которой хотел бы прожить всю жизнь!» Во как! Он у нас и в классе всегда такой серьезный был. Все могли хулиганить, уроки прогулять, а он…

– Слушай, Надежда, я, конечно, рада, что твой одноклассник никогда не прогуливал уроки, но при чем здесь вообще какой-то Сережка? Нам-то что с того, что он такой правильный?

– Так я сейчас расскажу, ты же меня перебила… Так вот, Шигонцев у нас в классе лучше всех знал химию. Просто жуть как любил этот предмет! Вот лично меня от нее тошнило, и еще человек пять в классе перебивались по химии с тройки на двойку, а он не просто ее знал – он ее обожал. Представляешь, Полина? Любить химию! Для меня она всегда была чем-то вроде китайской грамоты. Сижу, помню, слушаю, что Анастасия Андреевна у доски говорит, – и ни единого слова не понимаю. Какие-то кислоты, какие-то щелочи… Нам-то они зачем? А Шигонцев как выйдет, бывало, к доске, как формулу химическую напишет длиною в три метра! И все про какую-то эквивалентность да про летучие соединения шпарит. Мы, помню, слушали его, открыв рты. А Анастасия Андреевна говорила, что Шигонцев – химическая гордость школы, и на олимпиады по своему предмету его посылала. Он потом в институт медицинский сразу поступил, химию свою на «пять» сдал!

– Молодец твой Шигонцев. Что дальше? – устало спросила я.

– Так вот, я Сережке возьми и расскажи все.

– Что – все?

– Про мужа моего, Валентина! Как его взорвали в доме Дьяченко. И что это очень странно, что он петарду ту чертову в руки взял. А что он ее зажигал – так это вообще полный бред! Я Сережке так и сказала: ни за что не поверю, что мой Валентин отважился сам эту штуковину зажечь. Но почему тогда, говорю, она взорвалась? А он мне знаешь что ответил? Оказывается, есть такие химические соединения, которые, высыхая, сами взрываются в присутствии кислорода! Еще и посмеялся надо мной. Говорит – если бы ты, Белохвостикова (это моя девичья фамилия), в школе лучше химию учила, ты бы это сама знала.

– Подожди, как это они взрываются? – не поняла я.

– Вот! Сразу видно, что ты с химией тоже не в ладах!

– Ну, вообще-то, я… так… кое-что знала…

– Ты – кое-что, а он в химии – ас!

– И он тебе объяснил, как петарда могла взорваться сама, без всякого зажигания?!

– Да! Он сказал, что Дьяченко могли пропитать ее таким составом, который в сыром виде безопасен, а, высыхая, вступает… сейчас… как это?.. А! В реакцию с кислородом и взрывается, да еще задействуется само взрывчатое вещество из петарды, и происходит очень мощный взрыв. Вот примерно так. Точнее только сам Шигонцев может сказать.

– Здорово! То есть никто ничего не зажигал?! Они могли дать ему петарду в руки, допустим, просто подержать. Или подарить. Мол, дома зажжешь, если захочешь. Он думал, что выбросит ее по дороге, взял просто из вежливости, чтобы не отказывать хозяевам, а она через несколько минут подсохла и рванула! А сами Дьяченко отошли в сторону, чтобы их не задело. Лихо придумано!

– Они потому и гостей своих на балкон спровадили, чтобы те не видели, как все случится.

– Что ж, это очень правдоподобно. И многое объясняет. Его бывшая жена Серафима говорила, что Анатолий Дьяченко раньше работал в фотолаборатории. А там – всякие химические препараты, реактивы… Он был просто обязан разбираться в них.

– Полин, я вот тут Сережкин телефончик записала, так, на всякий случай. Если хочешь, созвонись с ним сама. Может, он тебе еще что-то расскажет.

Надежда протянула мне бумажку с номером телефона и фамилией своего одноклассника. Я взяла ее и убрала в сумочку. В самом деле, может пригодиться.

– А у меня для тебя тоже есть новость. Ты слышала, что произошло в одном из магазинов на улице Центральной? – спросила я у Нади.

– Нет, а что там произошло?

– Тогда держись покрепче за сиденье…